Что такое параллельный импорт лекарств. Параллельный импорт

Режим исчерпания (или, по-другому, ограничения прав) показывает, на какой стадии сбыта товара правообладатель теряет контроль за его коммерческим использованием: больше не может предъявлять требования по поводу нарушения прав на товарный знак, диктовать условия перепродажи и так далее.

Такой режим бывает:

Международный - предполагает исчерпание прав сразу после того, как товар вводится в оборот;

Региональный - предусматривает исчерпание прав, когда товар вводится в оборот в одном из определенных регионов;

Национальный - означает исчерпание исключительных прав только после того, как товар введен в оборот внутри конкретной страны. Иными словами, чтобы его туда ввезти - необходимо согласие правообладателя.

Государства делают выбор в пользу разных режимов.

В России раньше был международный режим исчерпания прав, но с 2002 года действует национальный, и правообладатели могут диктовать условия перепродажи. Как следует из данных внешнеторговой статистики, из стран дальнего зарубежья Россия импортирует как раз те товары, которые имеют торговые обозначения, фирменные наименования и т. д. В 2014 году в аппарате уполномоченного по защите прав предпринимателей подсчитали, что под монополию правообладателей попадает 87% ввозимого товара.

В страны дальнего зарубежья Россия экспортирует в основном топливо (60,7%), а импортирует из них автомобили и другую технику (46,6%), товары химпрома, в том числе косметику и лекарства (19,9%), продукты питания и сырье для их производства (14,5 %), текстильные изделия и обувь (6,3%; все по данным ФТС за январь-апрель 2016 г.)

Производители всегда заинтересованы в высоких ценах на свою продукцию. Национальный принцип исчерпания прав дает им особые инструменты воздействия на цены. Главная идея - это ограничение предложения. Например, только несколько официальных дистрибьюторов получают право продавать товары определенной марки, что дает возможность увеличить цену и оградить компании от конкуренции. Владельцам машин известно, что гарантия на автомобиль сохраняется лишь в том случае, если он обслуживается в авторизованном центре (который получил фирменные запчасти легально). И уже после того, как гарантия истекла, клиенты начинают обращаться в независимые сервисы, которые зачастую предлагают такое же качество услуг по заметно меньшей цене.

Параллельный импорт, или ввоз товара без разрешения правообладателя, лишил бы производителей возможности добиваться преимуществ нерыночными методами.

В Мозамбике 100 единиц антибактериального препарата ципрофлоксацина (по 500 мг) стоят $740, но в Индии производитель Bayer продает их за $15 (из-за конкуренции с местными дженериками). Мозамбик имеет возможность покупать лекарства из Индии без согласия Bayer, отмечается на официальном сайте ВОЗ.

В России уже давно ведутся дискуссии о возможности его разрешить, хотя бы для некоторых категорий товаров. Экономический кризис дал новые аргументы для споров главному «лоббисту» идеи — Федеральной антимонопольной службе (ФАС).

Аргументы «за»: кризис, цены, конкуренция

ФАС предлагает ввести международный принцип исчерпания прав в первую очередь на медицинские изделия, лекарства и автозапчасти. Его в этом поддерживает правительство. Главный довод «за» — социальный: сторонники идеи ожидают, что товары подешевеют. Это поможет населению во время экономического кризиса и санкций. От 10 до 20% — столько сейчас переплачивают россияне за импортную продукцию, подсчитали в аппарате уполномоченного по защите прав предпринимателей.

Еще один аргумент ФАС в пользу параллельного импорта — развитие конкуренции.

Яна Склярова

«ФАС России на протяжении ряда лет указывает, что легализация параллельного импорта позволит улучшить конкурентную среду на рынке, а усиление конкуренции, в свою очередь, обеспечит для потребителя расширение ассортимента брендированной продукции и приведет к снижению цен».

Аргументы “против”: контрафакт, падение объема инвестиций

Легализация параллельного импорта противоречит интересам крупных зарубежных компаний — главных “бенефициаров” национального режима исчерпания прав. Их поддерживают некоторые чиновники: традиционно против выступают Минпромторг и Минздрав. Согласно докладу Минпромторга от 2013 года, 40% инвесторов в случае разрешения такого импорта могут закрыть местные производства из-за роста маркетинговых и сервисных расходов (ведомство опросило 35 крупных международных компаний, работающих на потребительском рынке). Кроме того, компании опасаются снижения оптовых и розничных цен — на 13% и 10% соответственно, указывал Минпромторг в своем докладе.

Один из главных аргументов против — это снижение инвестиционной привлекательности рынков. Национальный принцип исчерпания важен для инвесторов, которые размещают производства в нашей стране, говорил замдиректора Департамента государственного регулирования внешней торговли Минпромторга России Сергей Жданов. Противники параллельного импорта считают, что проблема комплексная.

Антон Гуськов

представитель Ассоциации торговых компаний и товаропроизводителей электробытовой и компьютерной техники

Кроме этого, сторонники существующего порядка опасаются, что разрешение параллельного импорта наполнит рынок контрафактной продукцией и приведет к недобросовестной коркуренции.

Маркус Озегович

генеральный директор «Фольксваген Груп Рус»

«Фольксваген Груп Рус», как и другие автопроизводители, против параллельного импорта. Во-первых, рынок заполнится контрафактными автозапчастями. Во-вторых, это приведет к недобросовестной конкуренции. Параллельные импортеры не должны будут держать на складе огромное количество запчастей, в то время как официальные будут обязаны инвестировать большие средства, чтобы выполнять свои обязательства».

Сергей Зуйков, напротив, поддерживает параллельный импорт и уверен, что эта мера снизит цены в магазинах.

Сергей Зуйков

«Введению параллельного импорта сопротивляются зарубежные корпорации, которые вложили средства в Россию, а теперь получают сверхприбыли. Пока все думают только об интересах инвестора, а о потребителях забыли. Чтобы их защитить, правительство должно иметь возможность устанавливать ограничения на отдельные виды товаров, если оно ставит условия: максимальную цену товара и минимальный размер капиталовложений».

Аргументы противников параллельного импорта вызывают у Зуйкова недоумение. Он уверен, что иностранцы не уйдут из России из-за появления «параллельно» ввезенных товаров, поскольку в их странах рынок гораздо более конкурентный. Кроме того, ему кажется сомнительным и довод об уменьшении инвестиций. «Инвесторы не производят в России товары такого же качества, как и за рубежом, и вкладывают деньги далеко не во все отрасли экономики. К тому же с помощью российских «дочек» инвесторы могут уклоняться от уплаты налогов», — указывает Зуйков.

Связь между параллельным импортом и контрафактом юристу тоже неочевидна. При оформлении на таможне всегда указываются производитель и сведения о товарном знаке, рассказывает Зуйков. Если у таможенного инспектора возникают подозрения в контрафактности товара, он всегда запрашивает информацию. И поскольку явные подделки отличаются от оригинала, они не хлынут через границу только лишь из-за легализации параллельного импорта, уверен Зуйков.

Что касается судебной практики, сейчас она складывается в соответствии с законодательством не в пользу «параллельных» импортеров. Но, как часто бывает, самые находчивые дельцы и тут нашли выход.

Сергей Зуйков

гендиректор “Зуйков и партнеры”

«Хотя в России действует запрет на параллельный импорт, некоторые компании нашли, как его обойти. Они ввозят товар в нашу страну без согласия правообладателя и платят по решению суда штраф за нарушение прав на товарный знак. Эта небольшая сумма (50 000—100 000 руб.) рассматривается как некие дополнительные издержки на импорт. После этого товар выпускают в свободное обращение. А правообладатель, как правило, не успевает взыскать компенсацию за нарушение прав на товарный знак. Когда он получит исполнительные листы на штрафы, компании-нарушителя может уже не быть».

Сразу стоит отметить, что легальное определение «параллельного импорта» отсутствует. Между тем, исходя из сложившейся международной практики, под параллельным импортом обычно понимают ввоз «брендированной» продукции на территорию страны, где данная продукция не реализовывается самим правообладателем бренда или иным лицом с согласия правообладателя.

Теперь можно остановиться подробнее на отличительных признаках параллельного импорта.

Во-первых, под импортером понимается любое лицо, осуществляющее ввоз оригинальной продукции, а не уполномоченные правообладателем бренда субъекты (официальные дистрибьюторы, дилеры и др.).

Во-вторых, ввозимая продукция имеет отличительную (неповторимую) маркировку.

В-третьих, отсутствует разрешение правообладателя товарного знака на ввоз продукции (введение в оборот), то есть импортер и правообладатель не состоят в договорных отношениях.

Рассмотрим классическую схему с участием российского предпринимателя.

Российский предприниматель едет заграницу, где и приобретает партию оригинальных товаров для дальнейшей реализации на российском рынке. Предпринимателем движет естественное желание сэкономить, а также найти наиболее выгодное предложение, приемлемые условия сотрудничества.

Ведь закупать товары по завышенной цене у официального дистрибьютора куда менее выгодно, чем уплатить более низкую цену производителя, установленную, например, для третьих стран.

Получается, что предприниматель использует не официальный канал (действуя через официальных дистрибьюторов в стране их нахождения), а «параллельный». Отсюда и название всего механизма - «параллельный импорт» или «серый импорт». Впрочем в этой части предположим, читатель настоящего материала, получил подтверждение и так имеющейся у него информации.

Для ответа на этот вопрос стоит начать с раскрытия главной категории, используемой в рассматриваемом вопроса, а именно с принципа исчерпания прав.

Суть данного принципа сводится к следующему. Если правообладатель реализовал (ввел в гражданский оборот) свою продукцию, то он утрачивает право в дальнейшем диктовать новым собственникам продукции условия ее реализации, предъявлять требования, вытекающие из нарушения прав на товарный знак (например, о выплате компенсации), препятствовать дальнейшей перепродаже товаров.

Закрепление этого принципа обусловлено желанием обеспечить равенство между интересами правообладателя и интересами государства (общества).

Всего существует три разновидности принципа исчерпания прав (далее также ПИП): национальный, международный и региональный.

Национальный принцип предусматривает исчерпание исключительных прав правообладателя только при условии введения товара в оборот внутри страны. Несмотря на неоднократную реализацию товара за рубежом, для ввоза товара в страну с действующим национальным ПИП требуется согласие правообладателя товарного знака. Или другими словами, введение товара в оборот в стране производства товара означает исчерпание исключительных прав на товарный знак только в этой стране, а не автоматически во всех остальных странах мира.

Международный принцип предполагает исчерпание исключительного права на товарный знак в отношении продукции, которая была введена в оборот, как в стране производства товара, так и в любой другой стране мира.

Региональный принцип отличается от международного по признаку территориальности, продажа «брендированной» продукции на территории одного из регионов влечет исчерпание исключительного права на бренд и в других регионах.

В Российской Федерации действует национальный принцип исчерпания исключительных прав, в ЕС - региональный, а, например, в Китае - международный.

В российском законодательстве национальный ПИП закреплен непосредственно в ст. 1487 ГК РФ, которая предусматривает исчерпание исключительного права на товарный знак в отношении тех товаров, которые были введены в оборот на территории РФ непосредственно правообладателем или с его согласия.

Получается, на ввоз товара с оригинальной маркировкой в РФ должно быть получено согласие правообладателя бренда.

Согласно действующему российскому законодательству любое использование товарного знака без согласия правообладателя является незаконным (ст. 1484 ГК РФ). В указанной статье приводится лишь примерный перечень возможных способов использования товарного знака.

Ввоз маркированной товарным знаком продукции является самостоятельной формой использования товарного знака.

Ввоз оригинальной продукции без согласия правообладателя бренда является незаконным использованием бренда правообладателя, за которое предусмотрена гражданско-правовая ответственность.

Правообладатель товарного знака вправе воспользоваться способами защиты, которые предусмотрены общей нормой - ст. 1252 ГК РФ (требование о признании права, запрете использования и др.), а также специальной - ст. 1515 ГК РФ (требование о выплате убытков или компенсации).

Указанные выше права распространяются и на зарубежных правообладателей товарных знаков, чьи права были нарушены в результате параллельного импорта их продукции в Россию. Чаще всего пострадавшие от параллельного импорта правообладатели предъявляют к импортеру требования о запрете введения в оборот маркированной продукции, включая запрет ввоза, продажи, предложения к продаже, а также требование об уплате компенсации. Суммы взыскиваемой компенсации обычно варьируются в пределах от 1 млн руб. до 5 млн руб. Правда суды присуждают обычно лишь половину от заявленных сумм компенсаций.

Так суд удовлетворил требования компаний-правообладателей товарных знаков «LONGINES», «OMEGA», «RADO» о взыскании компенсации с ответчиков за предложение к продаже на территории РФ оригинальных часов, правда в меньшем от заявленного размере - по 2,5 млн руб. в пользу каждого из истцов. При этом, суд не принял довод одного из ответчиков о невозможности распространения территориального принципа исчерпания прав на сеть «Интернет» (Определение ВАС РФ об отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ от 15.07.2014г. № ВАС-12583/13).

В судебной практике можно встретить и рекордно низкие суммы компенсаций, которые предъявляет к импортеру правообладатель товарного знака. Например, по одному из дел, правообладатель товарного знака на медицинское оборудование потребовал от импортера выплаты компенсации в размере 20 тыс. руб. (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 19.06.2014 по делу № А76-17672/2013).

А вот правообладателю бренда «KRUSOVICE» не повезло, суд снизил размер компенсации с 1 млн руб. (по 10 тыс. руб. за каждый факт нарушения - ввезено было 100 бутылок с оригинальной маркировкой) до 30 тыс. руб. (Постановление АС Московского округа от 25.02.2013г. по делу № А40-23850/12-27-216).

Может ли правообладатель потребовать от импортера изъять из оборота ввезенные им оригинальные товары и уничтожить.

Эти требования, а именно, изъятие из оборота и уничтожение за счет нарушителя могут быть заявлены правообладателем товарного знака только в отношении контрафактных товаров. Согласно действующей норме (ст. 1515 ГК РФ), под контрафактным товаром понимается товар, на котором незаконно размещен товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение. Другими словами, контрафакт это всегда подделка.

Например в широко известном деле с участием правообладателя бренда Porsche Cayenne S, суд не нашел оснований для признания ввезенных автомобилей контрафактом. Ведь автомобили имели оригинальную маркировку, которая была нанесена сами правообладателем. (Постановление ВАС РФ от 03.02.2009 по делу № А40-9281/08-145-128).

Предмет параллельного импорта не является контрафактным товаром в силу того, что был произведен и маркирован без нарушения исключительных прав третьих лиц. А значит, правообладатели не могут наказывать импортеров с помощью санкций гражданско-правовой ответственности, предусмотренных за реализацию контрафактных товаров. Так, производитель моторных масел «MAGNATEC» и «EDGE» обратился в суд с иском к компании «КАСТРОЛ ЛИМИТЕД», в частности, с требованиями об изъятии и уничтожении незаконно ввезенной продукции, именуя ее контрафактом. Между тем суд, отказал в удовлетворении требований по мотивам, изложенным выше (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24.10.2013 г. по делу № А53-33004/2012).

Не всегда параллельный импорт был вне гражданско-правового поля. Так, три года назад, суды были более лояльны к нарушителям нежели к возмущенным правообладателям брендов. Количество отказов в исках существенно превалировало над количеством судебных актов, вынесенных в пользу правообладателей. Мотивировка судей сводилась к следующему: раз правообладатель бренда ввел товары в оборот заграницей, значит, имело место исчерпание его исключительных прав, а значит, его требования носят неуместный характер. Таким образом, суды по каким-то причинам придерживались международного принципа исчерпания исключительных прав при фактически закрепленном в России национальном принципе. Неудивительно, что большинство подобных решений были отменены вышестоящими судебными инстанциями.

Параллельный импорт и административная ответственность

Однозначно, за параллельный импорт на нарушителей распространяются некоторые санкции гражданско-правовой ответственности, а вот как быть с мерами административной ответственности?

За незаконное использование товарного знака предусмотрена административная ответственность (ст. 14.10 КоАП). Из арбитражной практики, в частности из Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 № 11 недвусмысленно усматривается, что санкции ст. 14.10 КоАП распространяются только на лиц, осуществляющих производство, реализацию контрафактных товаров. Таким образом, предприниматели, практикующие параллельный импорт, могут с легкостью выдохнуть, им административная ответственность за незаконный ввоз уникальных товаров не сулит.

Выше были описаны, какими правовыми рычагами могут пользоваться правообладатели, чьи права были нарушены в результате параллельного импорта. А какие контрдоводы чаще всего используют нарушители?

Приведем некоторые из них.

Довод нарушителя о том, что он ввозит товар не для коммерческой реализации, производит впечатление просто детского лепета и сразу отклоняется судами как необоснованный.

Ключевым же аргументом в позиции ответчика является его аргумент о том, что действия правообладателя направлены на ограничение конкуренции, и есть не что иное, как злоупотребление правом. На самом деле приведенные аргументы отражают и позицию ФАС, которая активно выступает за легализацию рассматриваемого вида импорта в России. Положительный эффект от подобного выразился бы в стимулировании конкуренции, расширении каналов поставки товаров, а также в удовлетворении интересов конечного потребителя.

Естественно все вышеописанное совсем не отвечает интересам международных компаний, которые хотят иметь монополию на свою продукцию и спокойно диктовать дистрибьюторам условия ее реализации.

Пока что представители малого бизнеса, даже при поддержке ФАС, не могут пролоббировать устраивающие их поправки в ГК РФ, которые бы узаконили параллельный импорт. Изменится ли подход законодателя, а равно и судебная практика по этому вопросу покажет время. Особо после объединения ВАС РФ и ВС РФ. А пока мелким импортерам следует опасаться только судебных разбирательств в арбитраже, по результатам которых они могут легко и ненавязчиво расстаться с кругленькой суммой.

На практике параллельный импорт известен как импорт маркированных товаров без согласия на это правообладателя товарного знака. Понятие параллельного импорта связано с принципом исчерпания исключительных прав, действующим на территории соответствующей страны. Всё, что стоит знать об этом рассказывают специалисты международной юридической фирмы Dentons Kazakhstan.

Ввозить можно только с согласия

По словам партнёра компании Dentons Kazakhstan Виктории Симоновой , в Казахстане до 2012 действовал (но не был прямо предусмотрен законом) международный принцип исчерпания прав. В соответствии с ним правообладатель товарного знака терял контроль над маркированным товаром при его первом введении в оборот на рынке любой страны мира. Таким образом, предприниматели могли ввозить маркированные товары в Казахстан без согласия правообладателя. С 2012 года в Казахстане стал действовать национальный принцип исчерпания исключительных прав. Согласно ему маркированный товар мог быть завезен в республику самим правообладателем или с его согласия.

С 2015 национальный принцип исчерпания прав был заменен региональным. Изменение было введено в связи с заключением договора о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) и гармонизацией национального законодательства с положениями этого договора.

В соответствии с текущим региональным принципом исчерпания исключительных прав, маркированный товар может обращаться в ЕАЭС, если он был введен в оборот на территории любого государства-члена ЕАЭС самим правообладателем или с его согласия.

Согласно текущему законодательству Казахстана, использование результатов интеллектуальной творческой деятельности и средств индивидуализации (товарных знаков), может осуществляться только с согласия правообладателя. При этом использованием товарного знака считается любое введение в оборот: изготовление, применение, ввоз, хранение, предложение к продаже, продажа товарного знака или товара, обозначенного этим знаком, использование в вывесках, рекламе, печатной продукции или иной деловой документации. В этой связи, ввоз маркированного товара считается одной из форм использования объектов интеллектуальной собственности.

Закон о товарных знаках содержит схожее с Гражданским кодексом регулирование в отношении данного вопроса. В частности, он гласит, что никто не может использовать охраняемый в Казахстане товарный знак без согласия правообладателя. В ином случае использование признается нарушением исключительного права правообладателя. Аналогично положениям Гражданского кодекса, ввоз маркированного товара также считается одной из форм использования товарного знака.

Таким образом, до 2012 параллельный импорт был разрешен на территории Казахстана без согласия правообладателя. На настоящий момент параллельный импорт возможен только с согласия правообладателя. Импорт без согласия правообладателя считается нарушением исключительных прав правообладателя и преследуется по закону.

Судебная практика

Советник Dentons Kazakhstan Данияр Тойгонбаев отмечает, что судебная практика до октября 2015 не признавала нарушением ввоз оригинального маркированного товара в Казахстан без согласия правообладателя. Суды исходили из того, что предприниматель, осуществивший ввоз, приобрел оригинальный товар у правообладателя на законных основаниях (дополнительного согласия правообладателя на ввоз в связи с этим не нужно).

С осени 2015 стала меняться. В последнее время суды признают ввоз маркированного товара в качестве самостоятельной формы использования объекта интеллектуальной собственности. Соответственно, ввоз без разрешения правообладателя, является нарушением его прав. И он имеет право на защиту нарушенных прав.

- В начале 2017 года наша фирма представляла интересы правообладателя товарного знака в Верховном суде по вопросу параллельного импорта. Правообладатель обратился с иском в СМЭС Западно-Казахстанской области о запрете ввоза на территорию Казахстана маркированных товаров, осуществленного без его согласия. Иск был заявлен в отношении компании, которая приобрела товар у продавца, купившего данный товар непосредственно у правообладателя за пределами ЕАЭС. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении исковых требований правообладателю. В этой связи, компания-правообладатель обратилась к нам за помощью в представлении ее интересов в суде кассационной инстанции (Верховном суде), - рассказывает Тойгонбаев .

- Представляя интересы компании в Верховном суде, нами были приведены доводы о нарушении исключительных прав правообладателя на товарный знак. В частности, наши доводы были основаны на положениях пункта 2 статьи 1025 Гражданского кодекса и пункта 9 статьи 1 Закона о товарных знаках, которые предусматривают, что ввоз маркированных товаров является самостоятельным случаем использования товарного знака и положениях пункта 2 статьи 964 Гражданского кодекса и пунктом 1 статьи 34 Закона о товарных знаках, в соответствии с которыми, ввоз маркированного товара без согласия правообладателя является нарушением исключительного права правообладателя на товарный знак, - добавил он.

В результате чего, Верховный суд отменил акты, вынесенные судами первой и апелляционной инстанций, и удовлетворил иск компании-правообладателя о нарушении исключительных прав. Тем самым были защищены интересы правообладателя.

Планы по регулированию в ЕАЭС

Салтанат Мукаш, помощник юриста, Dentons Kazakhstan.

В свою очередь помощник юриста Dentons Kazakhstan Салтанат Мукаш поясняет, что осенью 2016 был принят проект протокола о внесении изменений в договор о Евразийском экономическом союзе. В соответствии с этим проектом, для отдельных видов товаров предполагается установление изъятий из регионального принципа исчерпания исключительных прав на товарный знак. Ввоз маркированных товаров, включенных в соответствующий перечень изъятий, на территорию ЕАЭС может производиться без согласия правообладателя. В частности, в этот перечень планируется включить товары, которые отсутствуют на внутреннем рынке ЕАЭС и/или доступны в недостаточном количестве, а также предоставить право членам союза дополнять перечень исходя из интересов государств-членов. На сегодня в указанный перечень изъятий планируется включить лекарства, медицинские изделия и автозапчасти.

Таким образом, возможно, что в отношении некоторых категорий товаров параллельный импорт в дальнейшем будет разрешен.

Вывод

Таким образом, в соответствии с действующим законодательством, ввоз маркированных товаров на территорию стран ЕАЭС допускается только самим правообладателем или субъектами, получившими согласие правообладателя ввоз. Ограничение направлено на защиту интересов правообладателей. Предпринимателям-импортерам маркированных товаров следует помнить об этом ограничении, чтобы не попасть под запрет на дальнейшую реализацию товаров и, соответственно, убытков в его результате.

Следует также помнить о возможных изменениях в дальнейшем регулировании данного вопроса. В соответствии с вышеописанным проектом изменений в Договор о ЕАЭС, в дальнейшем предполагается, что некоторые виды маркированных товаров можно будет ввозить на территорию Казахстана без согласия правообладателей.

По оценкам Аналитического центра при правительстве, за 2014–2015 гг. в Россию было импортировано продукции под защищенными брендами на $64 млрд, экспортировано – на $3,2 млрд. В стоимостном выражении доля защищенного импорта превысила 13%, а экспорта – лишь 0,4%. Несмотря на запрет, в судах было немало споров из-за ввоза товаров без разрешения правообладателей. Обычно суды поддерживали их. Но в конце 2017 г. практика начала меняться – Арбитражный суд Москвы решил, что продажа разными компаниями легально купленного в другой стране товара не нарушает конкуренцию.

КС же создал для владельцев брендов еще большие риски. Он признал необоснованными действия правообладателей, которые ограничивали конкуренцию, поясняет замруководителя ФАС Сергей Пузыревский.

Бумажное дело

Поводом для дела в Конституционном суде стал спор между ООО «ПАГ» и Sony. Российская компания заключила госконтракт на поставку бумаги марки Sony для аппаратов УЗИ, которую купила в Польше через немецкого посредника. Но Sony потребовала арестовать поставку как контрафакт (груз даже не успел пройти таможенное оформление), и суды ее поддержали. Также с ПАГ было взыскано 100 000 руб. в качестве компенсации. Конституционный же суд решил, что дело подлежит пересмотру. Представители ПАГ и Sony не ответили на запросы «Ведомостей».

Компании, запрещающие ввозить и продавать в России их товар, создают условия для монополизации товарного рынка и получают необоснованные преимущества, считает он. Можно ограничить параллельный импорт товаров, если компания локализует их производство в России, а в остальных случаях – разрешить, говорит Пузыревский.

Владельцы брендов решением КС недовольны. Теперь суды будут изучать каждый отдельный случай и выносить разные решения, для производителей это риск, сопоставимый с полной легализацией параллельного импорта, говорит представитель ассоциации производителей электроники РАТЭК. Суды будут оценивать каждую конкретную ситуацию, исходя из ее влияния на рынок, подтверждает партнер Dentons Виктор Наумов. В одних случаях товар будет считаться ввезенным легально, а в других – нет, недоволен и исполнительный директор «Русбренда» (объединяет производителей различных товаров – от P&G, BAT и Diageo до LVMH, Nike и Chanel) Алексей Поповичев. Не ясно, как таможенники будут решать, пропускать ли такой товар, а суды – определять, завышена ли цена, продолжает он: цены на одни и те же товары в разных странах могут существенно отличаться. Ввоз таких товаров может участиться и владельцам брендов придется еще активнее защищать свои права в ФАС или суде, доказывая еще и свою добросовестность, объясняет Наумов.

Параллельный импорт создает больше рисков, чем преимуществ, предупреждала Ассоциация европейского бизнеса: он снизит инвестиционную привлекательность страны, а импорт контрафакта вырастет. У производителей лекарств сразу проблемы не возникнут: производится специальная русскоязычная упаковка и инструкция по применению препарата, без них лекарства не будут востребованы, объясняет топ-менеджер крупной зарубежной фармкомпании, но через 3–5 лет риски могут вырасти. Для рынка автозапчастей ситуация сильно не изменится, говорят сотрудники одного из автопроизводителей и топ-менеджер одной из крупных мультибрендовых дилерских компаний: их параллельный импорт уже довольно активен. На торговых площадках продаются оригинальные запчасти, но предназначенные для других рынков – их завозят перепродавцы, объясняют они. Для всех производителей автокомпонентов и потребителей это огромный риск – производитель не сможет гарантировать качество товара и предоставлять гарантийное сопровождение, спорит другой сотрудник автопроизводителя.

Параллельный импорт нужно легализовать, но поэтапно, считает замруководителя Аналитического центра при правительстве Татьяна Радченко: отобрать несколько товаров – массового спроса, иностранные инвестиции в производство которых невелики, а доля защищенного импорта большая, – и оценить эффект. Среди плюсов – снижение цен, развитие неценовой конкуренции за счет улучшения сервисного обслуживания, перечисляет она, но есть риски снижения стимулов инвестировать в развитие брендов, а также роста теневого сектора.