Либерализация Уголовного кодекса РФ. Справка

Известно много случаев, когда даже компании, которые допускали явные нарушения, продолжали управлять домами. Причин много. Люди не могли собраться вместе и принять решение. Всегда находились сомневающиеся, которые задавались вопросом: а кто же будет управлять нашим домом? И выбирали плохенькую, но уже знакомую "управляшку". Или даже собирались, голосовали, но УК не сдавала полномочия, приходилось идти в суд. "А это очень долгая процедура, решение суда, апелляция, - говорит исполнительный директор некоммерческого партнерства "ЖКХ-Контроль" Светлана Разворотнева. - Органы жилищного надзора жаловались, что не могут убрать с рынка недобросовестные компании, что такие разбирательства тянутся годами".

Эти поправки очень давно ждали, пояснила она. Они позволяют устранить управляющую компанию от управления домами быстрее.

Жилищные инспекции не могли убрать с рынка недобросовестные компании, а суды против них шли годами

В список грубых нарушений лицензионных требований вошли: ненадлежащее содержание систем внутреннего газового оборудования, нарушения эксплуатации лифтов, задолженность перед ресурсоснабжающей организацией в течение двух месяцев, несоблюдение правил содержания имущества многоквартирного дома и предоставления коммунальных услуг, повлекших угрозу для жизни или здоровья жильцов дома.

Перечень пополнится еще на один пункт с 1 марта следующего года - нарушение требований к осуществлению аварийно-диспетчерского обслуживания.

"Среди этих нарушений и очень чувствительные для граждан моменты, к примеру, непередача документации", - говорит Разворотнева. Техническую документацию и ключи от общих помещений старая управляющая компания должна передать новой при переходе дома от одной управляющей компании к другой. Но за них всегда шли ожесточенные войны. Может быть, риск лишиться лицензии улучшит ситуацию в этой сфере.

Грубые нарушения в отличие от всех остальных грозят управляющей компании лишением лицензии. Работает это так: при повторном совершении этого нарушения в течение 12 месяцев со дня назначения административного наказания управляющая компания лишится права управлять жилым домом.

"Это очень важное уточнение - 12 месяцев, - говорит Игорь Кокин, эксперт Научно-образовательного центра федеральных и региональных программ Высшей школы госуправления РАНХиГС. - Раньше был один год". В итоге даже совершенные в ноябре нарушения 31 декабря аннулировались. "Теперь, совершил ты в июле нарушение - трясись от страха до следующего июля", - отмечает эксперт.

Причем лишение лицензии может коснуться только одного дома, в отношении которого совершено нарушение, или всех домов. То есть УК полностью потеряет право управления домами. А с такой историей новых претендентов сотрудничать с такой УК не появится.

Определены грубые нарушения, за которые управляющей компании грозит лишение лицензии

Контроль за деятельностью управляющих компаний возложен на региональные жилищные инспекции, организация работы которых поручена минстрою. "Теперь лишить лицензии можно практически любую компанию", - говорит Кокин. Для этого не требуется идти в суд, жилищная инспекция может принять это решение сама.

Управляющая компания может потерять право управлять как всеми домами, так и одним домом. Фото: Сергей Михеев

Нельзя сказать, что правительство впервые взялось за управляющие компании. Законодательство становится по отношению к ним все жестче. "Первым шагом стало сокращение действия срока лицензии до пяти лет", - говорит Кокин. С января управляющие компании не должны иметь схожие названия. Таким образом государство борется с компаниями-двойниками. Они используются для подмены выбранной жильцами компании, причем из-за схожести названия такую подмену сложно заметить. В апреле начал работать закон о прямых договорах между собственниками имущества в многоквартирных домах и ресурсоснабжающими организациями. Он тоже направлен на устранение компаний, которые пришли, чтобы пользоваться чужими деньгами, а не чтобы управлять домами и оказывать людям качественные услуги. Тем самым недобросовестные УК сегодня можно отрезать от денежного потока.

В постановлении также есть норма о том, что управляющие компании должны вести учет собственников и нанимателей общих помещений. До этого в реестр они должны были включать только владельцев квартир и нанимателей квартир. "Бывали случаи, когда мы приезжали в какой-то дом, видели, что подвал занят, но в управляющей компании даже не знали, кем. Могли ответить, что это не их дело", - говорит Разворотнева. Теперь следить за тем, кто занимает подвальное помещение, - это дело управляющей компании.

Правда, новые нормы не решают всех проблем с УК. "Лишить лицензии теперь можно, но кто будет управлять домами вместо них?" - спрашивает Кокин. Управляющие компании заинтересованы в управлении новостройками, в которых меньше всего проблем. А вот брать ответственность за старый жилой фонд с массой поломок желания ни у кого нет.

В понедельник Тверской суд Москвы рассмотрит вопрос о продлении ареста братьям Магомедовым и третьему фигуранту «дела Суммы» — ​Артуру Максидову. Рассчитывать на изменение меры пресечения обвиняемым особо не приходится. Ведь теперь им вменяются не только экономические преступления (а у нас сейчас сезонная оттепель по отношению к «экономическим»), следствие утяжелило обвинение за счет 210-й статьи — ​«Организация и участие в деятельности преступного сообщества». То есть преступным сообществом названа группа компаний «Сумма», и теперь все, кто там работал, от гендиректора до уборщицы, могут быть признаны членами преступного сообщества и привлечены к уголовной ответственности.

Тут нет гротеска, так работает логика следствия, причем и в отношении самих Магомедовых. В деле «Суммы» семь эпизодов хищений, и ни в одном случае у следствия нет доказательств причастности к ним самих бенефициаров. Но при наличии 210-й статьи это и не нужно: достаточно будет доказать, что другие лица, входившие в ОПС «Сумма», воровали бюджетные деньги и мошенничали, а поскольку «Сумма» только мимикрировала под крупнейшую частную компанию, а в действительности была не более чем преступным сообществом, то и его организаторы должны быть наказаны. Никто же не сомневается, что Магомедовы создали «Сумму»? Ну вот.

Наиболее близкий, в том числе и по степени общественного резонанса, пример — ​это дело Сугробова. Там следствие тоже не могло доказать, что генерал лично отдавал преступные приказы, но если закон нарушали его подчиненные, а все вместе они входили в преступное сообщество, то и он — ​виновен. Причем более других.

Сама по себе эта уголовная статья кажется мне избыточной. Важно ведь, совершал ли человек конкретное преступление, а делал ли он это умышленно или нет, один или в группе лиц — ​важные обстоятельства преступления, но никак не его суть.

Я не юрист, но тем не менее убежден, что 210-я статья никогда не должна применяться в контексте совершения экономических преступлений. Потому что у нас и без того любая экономическая (а заодно и политическая, чего уж там) деятельность криминализована. Любое ваше слово может быть использовано против вас, а любое экономически значимое действие образует состав преступления.

Это в нашей практике, кстати, не новелла. Давайте вспомним дело ЮКОСа, где Ходорковский украл вообще всю нефть, добытую компанией. Я вот ни секунды не сомневаюсь, что если бы следствие по этому делу шло сейчас, то в обвинение непременно добавили бы и 210-ю статью. Но тогда она еще не успела войти в моду. По статистике, в 2013 году по этой статье было осуждено 98 человек, в 2014-м — ​уже 163, а в 2015-м — ​209. И уже тогда появился экономический уклон. В 2016 году на завтраке «Деловой России» ведущий научный сотрудник НИИ Генпрокуратуры Павел Агапов говорил, что «нет коммерческой организации, которая не попадала бы под 210-ю статью».

Ну да, там, где больше трех человек собираются, чтобы заработать денег, — ​там уже преступное сообщество. Достойный ответ теоретиков правоохранительной деятельности на концепцию государства как «стационарного бандита» Олсона.

Магомедовы, надо сказать, создали преступное сообщество, отличавшееся особым цинизмом и совершавшее свои преступления исключительно в тех сферах, которые были признаны государством приоритетными. «Сумма», например, строила порт Зарубино (это евразийский транспортный коридор) и эталонный стадион к чемпионату мира в Казани, Магомедов инвестировал в Hiperloop (и всерьез планировал затащить проект в Москву) и в хоккейный клуб «Адмирал». В общем, усиленно маскировал «преступную» деятельность под патриотическую.

Карательная система всегда стремится к экспансии, и это уже задача политиков: держать ее в рамках приличия. Тем более что именно сейчас российское государство могло хотя бы сделать вид, что у нас тут можно заниматься крупным бизнесом и при этом не лишиться собственности, не сесть в тюрьму. Ведь на фоне западных санкций и повышенного внимания британских и американских, а также европейских властей к имуществу россиян, наконец-то появился реальный шанс вернуть часть капиталов на родину. Тем более что формально для этого была подготовлена база: и налоговая амнистия, и законодательство по деофшоризации и, что самое главное, меры по защите от необоснованного уголовного преследования. За эту часть работы отвечал Верховный суд, и результаты видны на уровне статистики: в 2017 году количество приговоров по экономическим преступлениям сократилось на треть, и только четверть из них предусматривает реальное лишение свободы.

Но, во‑первых, такие резонансные дела, как дело братьев Магомедовых, такую системную работу дезавуируют. Во-вторых, если «довешивать» «экономическим» бандитскую 210-ю статью, то вся кампания по очередной либерализации норм УК, которую анонсировал на Совете судей Вячеслав Лебедев, тоже даст очень ограниченный результат.

Тогда и вместо возвращения капиталов мы получим их усиленный отток, как это уже происходит сейчас. С 23 марта (до ареста Магомедовых оставалась неделя) Центробанк прогнозировал минус 19 миллиардов долларов по итогам 2018 года. И если Россия по-прежнему будет опасным местом для денег, они продолжат убегать даже в ставшую агрессивной западную среду.

7 декабря 2011 года Дмитрий Медведев подписал "третий пакет поправок по либерализации Уголовного кодекса РФ". Данный документ был принят Госдумой 17 ноября и одобрен Советом Федерации 29 ноября. В апреле 2010 года и в марте 2011 года Д. Медведев подписал два подобных законопроекта.

Данные изменения вызвали очень бурную реакцию в обществе. В настоящее время у многих сложилось мнение о слишком суровом уголовном законодательстве, применяемом к российской экономической сфере, что мешает развитию экономики. С одной стороны, данные изменения уголовного законодательства дают предпринимателям некую свободу в осуществлении предпринимательской деятельности, так как у бизнесменов отпадает возможность "задавить" конкурента с помощью уголовной нормы и привлечения к уголовной ответственности. Появляется защита собственности, причем в том случае, когда могут быть использованы такие формы перераспределения собственности, которые на самом деле осуществляются в интересах не конкуренции, а лиц, применяющих уголовное законодательство. Некоторые государственные деятели отмечают, что системный анализ экономических преступлений или тех составов, которые обозначены как экономические преступления, позволяет сделать следующий вывод: достаточно часто эти составы используются для того, чтобы компенсировать работу других институтов права - например, таких, как гражданское право.

Если более детально рассматривать изменения в уголовном законодательстве, то мы увидим, что теперь предпринимателей не будут сажать в тюрьмы, у них появится возможность защищаться, вносить залоги, давать подписку о невыезде, к ним станут применять домашние аресты. Однако, с другой стороны, у судей, прокуратуры и следствия появились новые поводы для торга: например, получать с предпринимателя взятку, чтобы тот смог выйти из тюрьмы под залог. Потом бизнесмен договаривается об условном сроке, отдавая все, что у него есть. Таким образом, предприниматель не привлекается к уголовной ответственности, а если привлекается, то ему определяется наименьший срок. Теперь судьи смогут более гибко подходить к принятию решений о наказании: если нет отягчающих обстоятельств или есть смягчающие, суд может снизить ответственность "на одну ступеньку" - сделать приговор более мягким.

Согласно новым поправкам принудительные работы станут альтернативой лишению свободы за совершение преступления небольшой и средней тяжести. Таким образом, бюджет освободится от лишних расходов на содержание мелких преступников.

Принудительные работы есть и в других странах, нередко там это только уловка для освобождения от наказания "белых воротничков", совершивших не слишком серьезные преступления. Например , в США принудительные работы применяются в виде наказания для нетрезвых водителей, там такая мера - широко распространенная форма "воспитания". В Германии принудительный труд довольно широко применяет ювенальная юстиция.

Принудительные работы подразумевают, что наши граждане, совершившие нетяжкие преступления, не будут заключаться в тюрьмы, не соответствующие европейским санитарным стандартам. Такие осужденные будут возмещать ущерб и перевоспитываться, отрабатывая определенное количество дней.

Лица, наносящие ущерб без насилия, безопаснее для общества, чем склонные к насилию. И если у такого виновного есть возможность погасить ущерб "с лихвой", то лучше такой шанс использовать, поскольку это имеет здравый смысл и по экономическим соображениям, и по соображениям сохранения численности населения и уровня его здоровья. Это раньше, когда численность населения стабильно росла, было допустимо карать смертной казнью или пребыванием под стражей. Теперь же, когда ценен каждый гражданин, государству выгоднее предложить осужденному "штраф", "залог" или "откуп".

Мировая практика "штрафов", "залогов", "откупов" и даже "принудительных работ" сохраняет здоровье и жизни тех, кто совершил преступление, не будучи закоренелым преступником. Тем самым государство покрывает ущерб потерпевших и властей, не погружает гражданина в среду профессиональных правонарушителей, приобретает запас трудовых ресурсов, благодаря чему сохраняются семьи и их бюджеты, а также показывает не только принцип неотвратимости возмездия, но и гуманность государства.

При этом следует отметить, что Уголовный кодекс РФ подлежит не смягчению, а трансформации, как и управленческая система государства.

Также для сегодняшнего дня один из главных вопросов: доверие к нашей правоохранительной и судебной системам как внутри России, так и за ее пределами. Сейчас народ не доверяет власти, трактуя любые изменения, как антинародные. Когда мы будем знать, что власть всегда действуют законно, справедливо и честно, добросовестных предпринимателей не будут пугать уголовные дела.

Тема либерализации Уголовного кодекса РФ новь выходит в число наиболее обсуждаемых. На прошлой неделе законопроект, смягчающий наказание за преступления небольшой и средней тяжести, принят Госдумой в первом чтении. Так, за экономические преступления, совершённые в первый раз, можно будет откупиться. За клевету и контрабанду уголовное наказание вообще отменяется. Для наркоманов, которые были уличены в хранении и сбыте наркотиков, но при этом сами нуждаются в лечении, предусмотрена отсрочка уголовного наказания на срок до 8 лет. Также вводится новый вид наказания — принудительные работы.

Как может сказаться принятие этого законопроекта на криминогенной обстановке в российском обществе? Можно ли сказать что-то положительное об опыте использования принудительных работ в других странах? На эти вопросы ответили эксперты .

Член президентского совета национального союза архитекторов Украины Виктор Глеба (Киев):

Советский фильм «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» прекрасно иллюстрирует тезис о том, что принудительные работы (когда космические корабли бороздят просторы вселенной) прекрасный повод для воспитания личности.

В США, например, принудительные работы, как мера наказания для нетрезвых водителей и звёздных наркоманов — широко распространённая форма «воспитания». В современной России, Украине и других странах экс-СССР принудительной работой за символическую плату занимается 70-80% населения. Поэтому Уголовный Кодекс не смягчению подлежит, а трансформации, вместе с управленческой системой государства.

Тюрьмы переполнены невинно севшими людьми, осознающие свою безнаказанность судьи и обнаглевшие от вседозволенности прокуроры, крышующие криминал менты и руководящие всем этим вожди — вот неполная картина криминогенной обстановки к юбилею СНГ.

Журналист Даниэль Штайсслингер (Израиль):

Принудительные работы есть и в других странах, нередко это является уловкой для освобождения элитных белых воротничков от наказания за не слишком серьёзные прегрешения: их же не горшки посылают выносить в доме престарелых, а дают канцелярскую работу в благотворительных организациях. А либерализация УК, имхо несвоевременна, она может быть к месту на фоне резкого снижения насильственной и имущественной преступности.

Редактор службы новостей сетевого журнала Игорь Богатырёв (Тверь):

Когда в нашей стране и в наше время начинают говорить о любых преобразованиях, как бы правильно и заманчиво они ни звучали, у искушённого человека сразу же появляется резонный вопрос: кого именно, как и для чего этими преобразованиями предполагается на практике поднять, а кого — нагнуть? Оценивая приоритеты власти на сегодняшний день, можно сделать однозначный вывод о том, что главное для неё — спокойствие и благосостояние крупного капитала и его подручных. Соответственно этому выводу следует, и предполагать, какой именно будет «либерализация УК», кто от неё выиграет, а кто проиграет. Развивать тему далее не считаю нужным — каждый может прогнозировать и фантазировать сам, благо само направление «реформы» сомнений не вызывает.

Независимый журналист и блогер Александр Русаков (Москва):

Президент Дмитрий Медведев , давно говорил, что не надо лишать свободы людей за мелкие преступления. По моему мнению, это правильно. Ударил один раз человека по лицу и получил 2-3 года! Или украл от голода поросёнка — тоже 3 года тюрьмы. Я считаю, что за такие преступления надо штрафовать, а не сажать за решётку.

И бюджет освободится от лишних расходов на содержание таких мелких преступников. При этом надо перед принятием закона разъяснить людям позицию власти и с цифрами на руках убедить их в полезности такого решения. Сейчас народ власти не доверяет, и любые изменения трактует как антинародные. Это подтверждает, в частности, мой опрос по этой теме в социальной сети Гайдпарк. На вопрос «Как Вы относитесь к либерализации Уголовного кодекса РФ? » ответили: 70% — отношение к либерализации УК отрицательное, 24% — положительное, 6% — предпочли свой вариант.

Комментаторы опроса пишут о согласии с Глебом Жегловым, что воры должны сидеть в тюрьме, а не в Государственной думе, Совете Федерации, Администрации президента и прочей вертикали-горизонтали. Некоторые комментаторы отмечают, что главными проводниками этой либерализации являются непрофессионалы из полиции и следственных органов. Благодаря их неквалифицированной работе подавляющее большинство преступлений остаются не раскрытыми, а преступники легко уходят от заслуженного наказания. Поэтому в России последнее время участились случаи самосуда и волна их нарастает.

Культуролог, кандидат философских наук Лариса Бельцер-Лисюткина (Германия):

То есть за экономические преступления — не отсидка, а штраф? С учётом незапятнанного прошлого? Это замечательно! А с наркоманами — тем более. Логично, что сначала на лечение, а потом уж в суд, если есть состав преступления.

Принудительные работы — в контексте российской новейшей истории это звучит чудовищно. Но на самом деле это будет означать, что люди, совершившие нетяжёлые нарушения закона, не пойдут на отсидку в бараки, где СПИД и грязь, голод и туберкулёз, а будут отрабатывать сколько-то назначенных рабочих дней с целью возмещения ущерба или перевоспитания. Этой мерой довольно широко пользуется в Германии ювенальная юстиция. Понятие «малолетка» суд может, учитывая индивидуальную оценку личности обвиняемого психологом, отодвинуть аж до 27 лет. Перед тем, как удалиться на вынесение решения, судья всегда опрашивает присутствующих в судах над малолетками социальных работников и психологов: «Вы как считаете, в данном случае следует судить по законодательству о малолетних, или по взрослому УК?». В ответ специалисты должны выступить с обоснованием своих рекомендаций. И если у подсудимых личность ещё незрелая, то их до 27 лет могут судить по ювеналке. Почему в России такой страх перед введением ювенальной юстиции, можно объяснить только тяжёлым наследием сталинизма и общим недоверием к власти, любой, в том числе и той задачей, которой является соблюдение прав детей и подростков.

Мне кажется, что принятие этих законов и в самом деле является попыткой смягчить российские «законы джунглей», о которых сами зэки говорят: «В нашем лагере срока от 20-ти до 40-ка».

Параллельное обсуждение законов об отмене свободы абортов существенно сводит на нет общую тенденцию к гуманизации унаследованного от СССР авторитарного свода законов. К тому же не меняется фактор волюнтаристского использования законов в правоприменительной практике. Никто не мог себе даже в страшном сне представить, что закон, запрещающий разжигание национальной и социальной розни, послужит обоснованием погромов на художественных выставках современного искусства, травли и осады квартиры неугодного журналиста (Александра Подрабинека) и для того, чтобы топтать ногами портреты лидеров оппозиции в рамках легального молодёжного движения. Так что окончательный результат гуманизирующей судебной реформы надо ещё подождать. Тут возможны сюрпризы, связанные со спецификой российской политической системы и со слабостью контроля над законностью со стороны гражданского общества.

Политконструктор Юрий Юрьев (Одесса):

Считаю, что лица, наносящие ущерб без насилия, безопаснее для общества, чем склонные к насилию. И если есть возможность сразу же погасить ущерб «с лихвой», то лучше её и использовать, это здраво и по экономическим соображениям, и по соображениям сохранения численности населения и уровня его здоровья. Это раньше, когда население стабильно росло, было допустимо карать и профилактировать доказанные правонарушения в особо крупных размерах смертной казнью или пребыванием под стражей. Ныне, когда ценен каждый гражданин, и наука знает, что здоровье граждан определяет здоровье их потомства — стране полезнее предложить «штраф», «залог» или «откуп». Мировая практика «штрафов», «залогов», «откупов» и даже «принудительных работ» сохраняет здоровье и жизни тех, кто преступил закон, не будучи профессиональным преступником. Этим государство, во-первых, быстро покрывает ущерб потерпевшим и властям, во-вторых, не погружает гражданина в среду профессиональных преступников в тюрьмах, в-третьих, обладает запасом трудовых ресурсов для работ секретного и оборонного характера, в-четвёртых, этим сохраняются семьи и их бюджеты, в-пятых, показывает не только принцип неотвратимости возмездия, но и гуманность государства и народа.

Напомним, 6 сентября Госдума поддержала третий пакет президентских поправок по либерализации УК РФ. Во-первых, теперь судьи смогут более гибко подходить к принятию решений о наказании: если нет отягчающих обстоятельств или есть смягчающие, суд может снизить ответственность на одну ступеньку, сделать приговор более мягким.

Если человек совершает преступление небольшой тяжести впервые, и у него нет отягчающих обстоятельств — можно не волноваться: по новому либеральному УК его не могут наказать лишением свободы. Будет по-прежнему гулять на воле либо получит наказание нового типа — принудительные работы. Они станут альтернативой лишению свободы за совершение преступления небольшой и средней тяжести. В принципе, даже за тяжкое преступление можно получить вместо срока всего лишь принудработы — но только в том случае, если человек совершил это тяжкое преступление впервые.

Логика введения поблажек для тех, кто нарушает закон впервые, не совсем понятна. По старым законам человек, совершающий преступление повторно, назывался рецидивистом и получал срок, чуть ли не втрое больше чем обычно. И в этом была логика: нарушил закон — садись в тюрьму, нарушил повторно — значит, не исправила тебя тюрьма, ты рецидивист, и сидеть тебе теперь долго, чтобы народ жил спокойно. Нынешняя либерализация использует какую-то другую логику.

Большой интерес вызывают корректировки наказаний за экономические преступления. Гражданин, совершивший такое преступление теперь сможет избежать уголовной ответственности на законных основаниях. Достаточно будет совершить всего два платежа. Первый — полностью возместить ущерб, если человек обвинялся в неисполнении обязанностей налогового агента, уклонении от уплаты налогов и (или) сборов с физлица, уклонении от уплаты налогов и (или) сборов с организации (статьи 198-199.1 УК РФ). Второй платёж — перечислить в федеральный бюджет возмещение в размере пятикратной суммы причиненного ущерба.

Эту статью УК уже успели окрестить «узаконенной взяткой»: теперь деньги, которые раньше шли в карманы коррумпированных чиновников, начнут пополнять бюджет государства.

Также появились «расценки» на клевету и оскорбления, в том числе в адрес судей, прокуроров, следователей: теперь это не уголовное преступление, а всего лишь административное правонарушение. В Кодексе административных правонарушений появится статья 5.59. «Клевета», согласно которой распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, будет наказываться штрафом в размере от 1 тыс. до 2 тыс. рублей для граждан, от 10 тыс. до 20 тыс. рублей для должностных лиц, от 100 тыс. до 200 тыс. рублей — для юрлиц.

30 июля председатель Верховного суда России Вячеслав Лебедев провел встречу с президентом , на которой Лебедев поднял вопрос либерализации Уголовного кодекса РФ. Представитель Верховного суда заявил, что существует ряд статей, за которые не стоит лишать свободы.

"Проектом закона, который подготовил Верховный суд, предлагается в отношении преступлений небольшой тяжести, таких как побои, использование заведомо подложного неофициального документа и ряда других, перевести составы из уголовно наказуемых деяний в административно наказуемые с тем же наказанием – штрафом, исправительными или обязательными работами. Но здесь судимости не будет, не будет приговора", - заявил Лебедев на встрече с президентом.

Суды завалены делами, перенос некоторых статей в административную плоскость наказания разгрузит работу судов. Кроме этого, последствия судимости для человека крайне негативны и прибегать к тюремному заключению необходимо только в действительно серьезных делах.

С точкой зрения представителя Верховного суда согласился президент.

"У нас в местах лишения свободы находится достаточно большое количество людей, которые совершили незначительные по современным меркам правонарушения. Но, тем не менее, вынуждены проходить печальную, скажем прямо, и далеко не всегда самую эффективную школу жизни", - сказал Владимир Путин.

Также Лебедев предлагает увеличить размер суммы хищения, за которое наступает уголовная ответственность, с 1 тыс. до 5 тыс. рублей, а также считать значительным ущербом хищение не от 2,5 тыс., а от 10 тыс. рублей.

"Преступная" Россия

Россия считается одной из самых криминальных стран. Однако, данная статистика не отвечает действительности, говорит судья Конституционного суда в отставке, заслуженный юрист России Тамара Морщакова. В Уголовном кодексе РФ прописаны статьи, которые не отвечают характеру преступления.

Уголовная ответственность признает деяние общественно опасным, при этом в УК РФ указаны те деяния, которые не обладают степенью общественной опасности, характерной для преступлений. Именно поэтому в России так много "преступников", большинство из которых являются обычными правонарушителями.

"У нас очень много излишне криминализированных статей в Уголовном кодексе. Кроме того, административная ответственность рассматривается в других странах и практике ЕСПЧ как аналогичная по характеру уголовно-правовой. Это направление развития для нашего законодательства, обеспечивающего привлечение к уголовной ответственности, безусловно, необходимо", - заявляет Морщакова.

Штраф или решетка

Тамара Морщакова заявляет, что большинство судей, понимая абсурдность некоторых уголовных статей, стараются минимизировать обвинительные приговоры с заключением в тюрьму. Как правило, за легкие преступления оставляют под домашним арестом или назначают штрафы. В последние годы тенденция наказаний, связанных с лишением свободы, снизилась на 50%, утверждает эксперт.

Федеральный судья в отставке, заслуженный юрист России Сергей Пашин подтверждает слова своей коллеги, но в тоже время говорит, что лишь небольшой группе людей удается остаться на свободе. "С гражданина больше нечего взять, кроме как его свободу ", - говорит Пашин.

Большинство тех, кто отпускается на свободу взамен на штраф не способны выплачивать установленные судом деньги и все равно оказываются за решеткой.

"Сейчас некоторое снижение реального лишения свободы. Но есть другие тенденции: если человек не платит штрафа или уклоняется от исправительных работ, ему заменяют лишением свободы. Фактически получается, что он осужден не к лишению свободы, а все равно оказывается в колонии. Люди наши нищие, им нечем платить", - сетует судья.

Уголовный проступок

Сергей Пашин предлагает альтернативный выход из ситуации по западному образцу. По его мнению, вместо уголовных наказаний по ряду составов следует ввести в законодательство категорию "уголовный проступок", не предусматривающая наказание в виде лишения свободы.

В переносе некоторых статей в административные наказания Пашин видит два недочета. Первое неудобство будет касаться обвиняемого, а именно, его права на защиту. Если деяние переводится в КоАП, то адвокат за счет государства обвиняемому не предоставляется. Второе неудобство связано именно с правами потерпевшего, который теряет возможность отстаивать свои интересы. В Кодексе административных нарушений права потерпевшего не так защищены, как в Уголовном кодексе.

Предложения председателя Верховного суда России Вячеслава Лебедева о либерализации Уголовного кодекса РФ в целом нашли поддержку среди профессиональной среды. Российский УК не отвечает современным нормам, его безусловно необходимо редактировать, только подходить к этому делу нужно с полной ответственностью.