Главная » Работающим пенсионерам » Основания прекращения договора гк рф. Нарушение существенных условий договора

Основания прекращения договора гк рф. Нарушение существенных условий договора

1. Изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Многосторонним договором, исполнение которого связано с осуществлением всеми его сторонами предпринимательской деятельности, может быть предусмотрена возможность изменения или расторжения такого договора по соглашению как всех, так и большинства лиц, участвующих в указанном договоре, если иное не установлено законом. В указанном в настоящем абзаце договоре может быть предусмотрен порядок определения такого большинства.

2. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только:
1) при существенном нарушении договора другой стороной;
2) в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

3. Пункт утратил силу с 1 июня 2015 года - Федеральный закон от 8 марта 2015 года N 42-ФЗ.
4. Сторона, которой настоящим Кодексом, другими законами или договором предоставлено право на одностороннее изменение договора, должна при осуществлении этого права действовать добросовестно и разумно в пределах, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

(Пункт дополнительно включен с 1 июня 2015 года Федеральным законом от 8 марта 2015 года N 42-ФЗ)

Комментарий к статье 450 Гражданского Кодекса РФ

1. Предусмотренное в п. 1 комментируемой статьи правило соответствует основополагающему принципу российского гражданского законодательства о свободе договора (см. ст. 1, 421 и коммент. к ст. ст. 1, 421).

ГК предусматривает способы, используя которые стороны могут по соглашению между собой расторгнуть или изменить договор. Например, путем новации (см. ст. 414 и коммент. к ней), предоставления взамен исполнения отступного (см. ст. 409 и коммент. к ней). Однако по договорам в пользу третьего лица стороны не могут расторгнуть или изменить заключенный ими договор без согласия третьего лица с момента его согласия воспользоваться своим правом по договору (см. ст. 430 и коммент. к ней). Действующие процессуальные правила (п. 2 ст. 39 ГПК и п. 3 ст. 139 АПК) запрещают судам общей юрисдикции и арбитражным судам утверждать мировые соглашения сторон (в т.ч. и влекущие за собой изменение или расторжение договора), если они нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц. Хотя закон и не возбраняет сторонам изменять обязательство, обеспеченное поручительством, однако, коль скоро такие изменения влекут для поручителя увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия и он не дал согласия на это, поручительство прекращается (см. ст. 367 и коммент. к ней).

2. Изменить или расторгнуть договор, если соглашение об этом не достигнуто, можно по требованию заинтересованной стороны, причем только в судебном порядке и лишь при наличии определенных оснований (п. 2 комментируемой статьи).

Прямо установленное в комментируемой статье основание для изменения или расторжения договора (его существенное нарушение) следует трактовать в соответствии со смыслом предписаний закона. А он состоит в том, что существенным следует признавать такое нарушение, которое влечет для другой стороны невозможность достижения цели договора. В этой связи термин "ущерб" не должен толковаться ограничительно. Кроме возможных высоких дополнительных расходов, неполучения доходов, он включает и другие последствия, существенно отражающиеся на интересах стороны. Такой подход законодателя ясно прослеживается при анализе отдельных положений ГК. Например, по договору пожизненной ренты (ст. 599) сам факт ее неуплаты в срок дает право получателю ренты потребовать расторжения договора. Существенным нарушением договора купли-продажи признается, в частности, передача товара с неустранимыми недостатками, с недостатками, выявляемыми неоднократно либо проявляющимися вновь после их устранения (п. 2 ст. 475). При применении этого правила следует учитывать арбитражную практику, нашедшую, в частности, отражение в информационном письме Президиума ВАС РФ от 05.05.97 N 14. Прежде всего сторона, ссылающаяся на существенное нарушение договора, должна представить суду соответствующие доказательства его наличия. Сам факт наличия такого нарушения не служит основанием для расторжения договора, если в разумный срок нарушение устранено. Когда сторона имела право в силу норм ГК требовать изменения договора, но им не воспользовалась, суд по требованию другой стороны обоснованно принял решение о расторжении договора, признав существенными допущенные нарушения.

Ко второй группе оснований, дающих право требовать изменить или расторгнуть договор, относятся как установленные Кодексом и другими законами, так и предусмотренные договором. Например, по договору присоединения такое право при определенных условиях предоставлено присоединившейся стороне (см. п. 2 ст. 428 и коммент. к ней). Основания для расторжения сделок приватизации государственного или муниципального имущества предусмотрены Законом о приватизации от 21.07.1997 N 123-ФЗ (п. 7 ст. 21 и п. 1 ст. 29).

3. Необходимо проводить четкое различие между правом предъявить требование о расторжении договора (полном или частичном) и правом на односторонний отказ (полностью или частично) от его исполнения. Односторонний отказ от исполнения договора производится без обращения в суд, и соответственно в силу самого факта его осуществления договор считается расторгнутым, а при частичном отказе - измененным. Это не исключает возможности оспаривать в суде обоснованность одностороннего отказа на основании общих предписаний ГК (см. ст. 11 и коммент. к ней).

При применении п. 3 комментируемой статьи необходимо специально выяснить вопрос о моменте вступления в силу такого отказа. Прежде всего следует иметь в виду, что применительно к отдельным видам договоров ГК устанавливает обязанность заблаговременного уведомления о прекращении договора. См., например: п. 1 ст. 699 (в отношении бессрочного договора безвозмездного пользования); п. 3 ст. 977 (в отношении договора поручения); п. 2 ст. 1003 (в отношении договора комиссии); п. 2 ст. 1024 (в отношении договора доверительного управления имуществом); п. 1 ст. 1037 (в отношении договора коммерческой концессии); ст. 1051 (в отношении бессрочного договора простого товарищества). Кроме того, не бесспорен вопрос о том, вступает ли отказ в силу с момента его заявления или с момента его получения другой стороной, если в самом отказе не предусмотрен более поздний срок вступления его в силу или это не следует из характера договора и отказа. В этой связи необходимо обратить внимание на то, что применительно к договору поставки (п. 4 ст. 523) законом установлено, что договор считается измененным или расторгнутым с момента получения стороной уведомления контрагента, если иной срок не предусмотрен в уведомлении и не определен соглашением сторон.

Согласно ст. 310 (см. коммент. к ней) односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий допускаются лишь в случаях, предусмотренных законом. В то же время применительно к обязательствам, связанным с осуществлением предпринимательской деятельности, они допускаются и по соглашению сторон в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из существа обязательства. Применительно к договорным обязательствам в п. 3 комментируемой статьи не содержится ограничения, аналогичного предписанию ст. 310 ГК. Из этого следует, что закон допускает включение условия о праве на односторонний отказ (одностороннее изменение) и в договоры, не связанные с предпринимательской деятельностью, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. Основанием для такого заключения служит п. 3 ст. 420 (см. коммент. к ней), согласно которому общим положениям ГК о договоре и правилам об отдельных видах договоров отдан приоритет по отношению к общим положениям об обязательствах (к числу которых относится ст. 310).

4. В части первой ГК предусмотрены некоторые общие положения, предоставляющие стороне право на односторонний отказ от исполнения договора. Таким правом обладает сторона, в отношении которой не выполнено встречное обязательство либо обстоятельства с очевидностью свидетельствуют, что оно не будет исполнено в установленный срок (см. ст. 328 и коммент. к ней). Может им воспользоваться и кредитор при просрочке должника, если в связи с этим исполнение утратило для него интерес (см. ст. 405 и коммент. к ней).

Значительное число норм, предоставляющих сторонам право на односторонний отказ от исполнения договора, содержится в части второй ГК. Их можно подразделить на две группы. К первой относятся нормы в отношении договоров, существо которых предопределяет предоставление сторонам (или одной стороне) права отказаться от договора по их усмотрению. Например, по договору безвозмездного пользования - обеим сторонам (ст. 699), по договору поручения - обеим сторонам (ст. 977), по договору комиссии - комитенту (ст. 1003), по договору хранения - поклажедателю (ст. 904), по договору банковского счета - клиенту (ст. 859), по договору коммерческой концессии - обеим сторонам (ст. 1037), по договору транспортной экспедиции - обеим сторонам (ст. 806), по договору проката - арендатору (п. 3 ст. 627), по договору возмездного оказания услуг - обеим сторонам (ст. 782), по договору дарения - одаряемому (ст. 573). Во вторую группу входят нормы, предусматривающие такое право стороны в случаях, когда другая сторона нарушила свои обязательства. Например, по договору купли-продажи (п. 1 ст. 463, ч. 2 ст. 464, п. 2 ст. 467, п. 2 ст. 475, п. 2 ст. 480, п. 3 ст. 484, п. 4 ст. 486, п. 2 ст. 489, ч. 2 ст. 490), по договору розничной купли-продажи (п. 3 ст. 495, п. 3 ст. 503), по договору поставки (п. 3 ст. 509, п. 2 ст. 515, пп. 1 - 3 ст. 523), по договору подряда (п. 3 ст. 715, п. 3 ст. 716, ст. 717, п. 2 ст. 719, п. 3 ст. 723), по договору строительного подряда (п. 3 ст. 745), по договору перевозки пассажира (п. 2 ст. 795).

Применительно к договору поставки следует особо обратить внимание на два момента. Во-первых, такое право, предоставляется при существенном нарушении договора (определяемом в соответствии с предписаниями п. 2 комментируемой статьи). Во-вторых, законом (пп. 2 и 3 ст. 523 ГК) установлена презумпция, какого рода нарушения считаются существенными: со стороны поставщика - поставка товаров ненадлежащего качества, с недостатками, которые не могут быть устранены в приемлемый для покупателя срок, и неоднократное нарушение сроков поставки; со стороны покупателя - неоднократное нарушение сроков оплаты и неоднократная невыборка товаров.

Другой комментарий к статье 450 ГК РФ

1. В комментируемой статье предусматриваются три вида оснований изменения и расторжения договора в период его действия, изложенные соответственно в п. п. 1 - 3. Законодатель при этом исходит из принципа стабильности договора. Нормы, содержащиеся в статье, применяются ко всем видам гражданско-правовых договоров.

2. В п. 1 содержится положение об изменении и расторжении договора по соглашению сторон. Это наиболее приемлемый и безболезненный способ изменения и прекращения договора, не требующий обращения в суд на предмет утверждения соглашения. Под изменением договора понимается трансформация любого или нескольких его условий, составляющих содержание договора (см. ст. 432 и коммент. к ней), в том числе условий по исполнению договорных обязательств, предусмотренных в ст. ст. 309 - 328 ГК. Под расторжением договора понимается досрочное прекращение неисполненного (полностью или частично) договора по основаниям, не предусмотренным ст. ст. 407 - 419 ГК. Расторжение договора отлично от недействительности договора, регулируемой ст. ст. 166 - 179 ГК о недействительных сделках.

Соглашение об изменении и прекращении договора может быть по иску третьего лица признано судом недействительным, если оно нарушает его права и законные интересы или противоречит закону.

3. В п. 2 комментируемой статьи включены нормы об изменении и расторжении договора по требованию одной из сторон, рассматриваемому в судебном порядке. Предусматриваются две такие возможности.

В первом случае речь идет о существенном нарушении договора другой стороной как основании изменения и расторжения договора. Понятие существенности нарушения договора основано прежде всего на применении экономического критерия. Сторона, заявившая в суде требование об изменении или прекращении договора, должна доказать, что при продолжении действия договора она может понести ущерб в форме упущенной выгоды и тех расходов, которые возникли в процессе исполнения договора.

Понятие существенности нарушения договора может быть также связано с причинением неимущественного вреда, например в безвозмездных договорах. Существенность нарушения договора определяется судом. Однако возможны случаи, когда она предопределяется законом. Так, согласно ст. 523 ГК нарушение договора поставки сторонами предполагается существенным, поскольку не доказано обратное, в случаях поставки товаров ненадлежащего качества; с недостатками, которые не могут быть устранены в приемлемый для покупателя срок; неоднократного нарушения сроков поставки товаров; неоднократного нарушения сроков оплаты товаров и неоднократной невыборки товаров покупателем.

Во втором случае изменение и расторжение договора допускается по основаниям, прямо предусмотренным ГК, другими законами или договором. В качестве таких оснований выступают действия (бездействие) стороны договора, создающие условия для возможного причинения ущерба другой стороне, хотя они непосредственно не связаны с нарушением договорного обязательства. Типичным примером такого рода действий (бездействия) могут служить действия стороны, формулирующей условия договора присоединения в ущерб интересам другой стороны (п. 2 ст. 428).

4. В п. 3 комментируемой статьи содержится норма, допускающая односторонний отказ от исполнения договора (см. ст. 310 и коммент. к ней). Такой отказ возможен тогда, когда он предусмотрен законом или соглашением сторон.

По закону односторонний отказ от исполнения договора чаще всего допускается по таким договорам, как договоры об оказании услуг (например, по договору поручения - ст. 977 ГК); договор возмездного оказания услуг (ст. 782 ГК), банковского счета (ст. 859 ГК) и банковского вклада (ст. 837 ГК); иным договорам, в которых право одной из сторон на односторонний отказ от исполнения договора неразрывно связано с юридической конструкцией соответствующего договора.

Право на односторонний отказ от исполнения договора может предусматриваться в самом договоре на стадии его заключения или изменения в форме заключения дополнительного соглашения с указанием условий его осуществления.

Односторонний отказ от исполнения договора, осуществленный в соответствии с законом или договором, является юридическим фактом, ведущим к расторжению или изменению договора. Обращение в суд стороны, приводящее в действие такой односторонний отказ, не требуется. Однако другая сторона, считающая указанный односторонний отказ неправомерным, может, если это не противоречит закону, оспаривать его в судебном порядке.

Расторжение договора в одностороннем порядке ГК РФ рассматривает как ситуацию исключительную, хотя и возможную. Этот способ прекращения обязательств можно применить в строго определенных случаях, с учетом процедурных особенностей.

Одностороннее расторжение договора по ГК РФ: общие положения

Расторжение (ст. 452 ГК РФ) и отказ от исполнения (отказ от договора) (ст. 310, 450.1 ГК РФ) — 2 самостоятельных способа прекращения договора. Их отличия в следующем:

расторжение производится судом по обращению заинтересованной стороны, отказ — по заявлению стороны;
до предъявления в суд иска о расторжении договора направляется предупреждение (уведомление) и ожидается ответ, отказ же действителен с момента уведомления контрагента (ст. 450.1 ГК РФ).

Расторжение по процедуре и последствиям может быть аналогично отказу. Об этом читайте ниже.

В ст. 450, 452 ГК РФ указаны основания, по которым допускается расторжение договора по инициативе стороны:

при его существенном нарушении;
в случаях, предусмотренных законом или договором;
при существенном изменении обстоятельств.

Расторгнуть можно только действующий договор. Это вытекает из ст. 408, 450-453 ГК РФ (см. определение ВАС РФ от 13.05.2010 № ВАС-5792/10).

Существенное нарушение договора как основание для его расторжения

Такое основание для расторжения договора в одностороннем порядке возникает, если сторона в значительной мере лишается причитающегося ей предоставления по договору. Норма сформулирована с расчетом на оценочную деятельность суда.

Нарушение может быть существенным в случаях:

Нарушения основного обязательства для данного вида договоров. Это передача товара покупателю, передача имущества в аренду, выполнение работ, уплата денег (см., например, постановление президиума ВАС РФ от 10.06.2014 № 1999/14). Если основное обязательство не исполнено частично, суд может отказать в расторжении договора, поэтому сторонам следует более гибко использовать другие способы воздействия на контрагента (например, приостановить встречное исполнение).
Длительной просрочки исполнения.
Более чем 1 случая ненадлежащего исполнения (в частности, нарушения сроков поставки) и др.
Нарушения существенного условия (установленного законом или договором) о товаре, месте, времени исполнения и т. д. (см., например, постановление ФАС ЗСО от 16.06.2010 по делу № А45-3418/2008).

Оценка нарушения в качестве существенного может представлять сложность. Это видно на примере дела № 5-КГ12-51, рассмотренного СК по гражданским делам ВС РФ 02.10.2012. Договор ренты был расторгнут, поскольку плательщик самовольно заменил содержание в натуре денежными выплатами, тогда как получатель ренты по состоянию здоровья нуждалась в обеспечении лекарствами.

Существенное изменение обстоятельств как основание расторжения договора в одностороннем порядке

Ст. 451 ГК РФ содержит перечень характеристик, которые в их совокупности дают основание трактовать изменение обстоятельств как существенное.

По каждому из пунктов должны быть представлены доказательства. Обращает на себя внимание п. 3 ч. 2 этой статьи: необходимо доказать будущие обстоятельства, что на практике вызывает затруднения.

Так, суды отказывают в расторжении договоров по предъявляемым в большом количестве «кризисным» искам (см. апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 04.06.2015 по делу № 33-8952/2015). Изменение курса валют и экономический кризис не относятся к числу обстоятельств, которые нельзя предвидеть.

Ситуации, в которых может возникнуть необходимость в расторжении по данному основанию, разнообразны. Общие правила вывести невозможно.

В целом такие обстоятельства должны не только отвечать 4 условиям, изложенным в ст. 451 ГК РФ, но и носить объективный характер. Например, к таким обстоятельствам не относятся:

ухудшение финансового положения (постановление ФАС МО от 19.03.2014 по делу № А40-68115/2013),
недостаточность бюджетного финансирования (постановление АС УО № Ф09-2054/17 от 14.06.2017 по делу № А47-5021/2016),
изменение курса иностранной валюты по отношению к рублю (п. 8 Обзора судебной практики ВС РФ N 1 (2017), утв. Президиумом ВС РФ 16.02.2017.

Иные основания и условия для расторжения договора в одностороннем порядке

Договор аренды может быть расторгнут по ст. 619, 620 ГК РФ. Дополнительные основания в договоре должны быть указаны вполне определенно, формулировка «иные основания» судом будет отклонена (определение ВС РФ от 21.08.2015 № 310-ЭС15-4004). Возможность немотивированного отказа от договора следует формулировать прямым текстом.

Несмотря на то, что ГК РФ напрямую называет способ внесудебного прекращения договора стороной односторонним отказом, на практике очень часто стороны включают в договор условие о возможности одностороннего расторжения с предупреждением за «_ дней». Суды считают такие условия применимыми (иногда приравнивают их к отказу). Примером является определение ВАС РФ от 01.08.08 № 10903/08.

Однако для уверенности в применимости такие условия следует формулировать:

как право на односторонний немотивированный отказ (по ст. 450.1 ГК РФ);
либо как право расторгнуть договор в одностороннем внесудебном порядке без указания мотивов расторжения.

Расторжение договора в одностороннем порядке регулируется только нормами ГК РФ и условиями договора, но не распорядительными актами органов власти. Так, при решении вопроса о возможности расторжения договора аренды земельного участка в связи с отменой постановления о его предоставлении в аренду, ВС РФ установил, что такое основание в договоре отсутствовало, и в иске о расторжении договора было отказано (п. 1 обзора судебной практики от 04.03.2015 № 1 (2015)).

Образец уведомления о расторжении договора в одностороннем порядке и срок ожидания ответа

Для выполнения требований ст. 452 ГК РФ до обращения в суд:

по ч. 2 ст. 450 ГК РФ следует предпринять попытку приведения договора в соответствие с изменениями (известить, предложить иные условия);
в остальных случаях и при отказе от внесения изменений необходимо направить предложение расторгнуть договор (ч. 2 ст. 452 ГК РФ).

В договорных условиях расторжения, как правило, также предусматривают предварительное направление уведомления.

Уведомление должно содержать:

реквизиты договора, подлежащего расторжению;
подлежащую применению норму;
основание (причину), если не предусмотрена возможность расторгнуть договор без указания мотивов;
предложение расторгнуть договор или извещение о расторжении по истечении определенного срока (договорный внесудебный порядок).

Образец уведомления о расторжении договора можно посмотреть здесь: Уведомление о расторжении договора в одностороннем порядке - образец.

Необходимо выждать срок для ответа — 30 дней (ч. 2 ст. 452 ГК РФ) или тот, который предусмотрен договором. При более раннем обращении суд оставит иск без рассмотрения.

Все исполненное до прекращения договора должно быть принято и оплачено, встречные обязанности соразмерно исполнены.

Таким образом, расторжение договора возможно при соблюдении процедуры и условий, подлежащих применению, со всеми указанными выше особенностями.

Мы с братом владеем земельным участком в размере 10 гектар на праве долевой собственности. Доли у нас равные. У нас возникли некоторые проблемы с совместным распоряжением имущества и я хочу выделить свою долю в натуре. Опять же и здесь возникли недопонимания, поскольку к этому участку подведены дорога и коммуникации только в одной точке. Есть ли еще какие-то способы решения нашего конфликта, кроме как обращение в суд.

Моя дальняя родственница во время одного из визитов к нам пообещала подарить мне на свадьбу ценную семейную реликвию – старинную икону. Это слышали практически все члены семьи. Свадьба состоялась, но подарок я так и не получила, эта родственница не смогла приехать на свадьбу, заболела, но через полгода подарила икону своей подруге, которая, по ее словам, ухаживала за ней. Можно ли оспорить такой дар, и вернуть икону обратно в семью, на том основании, что она должна была быть подарена мне?

Наша семья решила купить квартиру большую по площади, а старую продать. Наш риэлтор предложил одновременно с поиском покупателей на нашу квартиру начать и поиск подходящей жилплощади. И так получилось, что мы нашли вариант, где продавец понравившейся нам квартиры захотел переехать в нашу квартиру. Поскольку разница в цене квартир существенная, необходимо совершить доплату. Можно ли включать в договор мены условие о доплате, илу нужно заключить два отдельных договора купли-продажи?

Я заключил договор на создание дизайн-проекта для моей квартиры. Я внес аванс в размере 25 % от полной стоимости работы дизайнера, после чего он пообещал сразу же приступить к работе. Но через два дня дизайнер позвонил, и сказал, что не сможет закончить работу, при этом об авансе он умолчал. Могу ли я расторгнуть с ним договор и потребовать возврата аванса?

У меня такая ситуация. По интернету в магазине я заказал себе некоторые вещи, идеально подходящие для рыбалки, которой я страстно увлекаюсь. Сумма товара – 4000 рублей. Внес предоплату, однако товар так и не поступил. Уже прошло 3 недели. Скажите, как мне поступить в данной ситуации? Может ли это быть мошенничеством, и как вернуть свои деньги?

У меня подписан договор с моей няней, которая в рабочие дни приходит на работу для ухода за моим сыном. Я работаю руководителем в крупной компании, мой муж со мной развелся 2 года назад по личным причинам, я сама воспитываю ребенка и много работаю, чтобы обеспечить ему достойное будущее. Для того, чтобы успеть по всем делам, я нанимаю няню. С недавнего времени она заявила, что не может уже приходить, как раньше, вследствие чего мы обсудили иные условия. У меня вопрос: можно ли поменять условия в договоре, или это необязательно?

Ситуация такая. Я хочу заняться поставками товаров из отдаленного российского города. При переговорах с фирмой оказалось, что они могут выслать первую партию товаров после моей предоплаты, не подписывая никаких договоров и контрактов. Скажите, возможно ли такое? Как мне себя обезопасить в данном случае

2. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только:

1) при существенном нарушении договора другой стороной;

2) в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

3. Утратил силу с 1 июня 2015 года. - Федеральный закон от 08.03.2015 N 42-ФЗ .

4. Сторона, которой настоящим Кодексом, другими законами или договором предоставлено право на одностороннее изменение договора, должна при осуществлении этого права действовать добросовестно и разумно в пределах, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Комментарий к ст. 450 ГК РФ

1. Прекращение (расторжение) договора влечет прекращение неисполненных договорных обязательств. Составляющие содержание этих обязательств субъективные права и обязанности отпадают. Изменение условий договора имеет своим результатом не полное и безусловное прекращение правовой связи между его участниками, а лишь изменение содержания договорных обязательств, дополнение его новыми правами и обязанностями.

Комментируемая статья закрепляет три способа изменения (прекращения) договора: 1) по соглашению сторон; 2) по инициативе одной из них (односторонний отказ от исполнения договора); 3) по решению суда.

2. Возможность изменения или прекращения договора по соглашению сторон базируется на началах договорной свободы (см. ст. ст. 1, 421 ГК и коммент. к ним). Те, кто обладает правом по собственной воле заключать договор, должны быть в принципе столь же свободны в вопросах его прекращения или изменения отдельных договорных условий. Принципиальная допустимость изменения (прекращение) договора подобным способом является причиной того, что ГК не содержит даже примерного перечня его возможных оснований. Всякие ограничения права на изменение (прекращения) договора соглашением сторон, будучи изъятиями из принципа свободы договора, могут устанавливаться только законом или договором (п. 1 комментируемой статьи). Примером такого ограничения является, в частности, п. 2 ст. 430 ГК, предусматривающий, что с момента выражения третьим лицом намерения воспользоваться правами по договору, заключенному в его пользу, изменение или прекращение такого договора допускается только с согласия этого лица.

3. Соглашение сторон об изменении (прекращении) договора по своей правовой природе само является договором. В силу этого оно подчиняется общим правилам гл. 9 и 27 - 29 ГК об условиях действительности и порядке заключения, а также специальным правилам п. 1 ст. 452 ГК (см. коммент. к ней) относительно формы его совершения.

4. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только в случаях, предусмотренных законом или договором. В качестве одного из оснований расторжения договора по решению суда п. 2 комментируемой статьи называет существенное нарушение договора контрагентом. Прообразом данной нормы послужили положения ст. 25 Венской конвенции 1980 г. Во многом сходные правила содержатся в ст. 7.3.1 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА и ст. 8:103 Принципов Европейского договорного права.

Существенным признается нарушение, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора. Данное понятие, как и его квалифицирующие признаки, раскрывается законодателем при помощи оценочных категорий. В каждом конкретном случае вопрос о существенности нарушения должен решаться с учетом всех имеющих значение обстоятельств (подробнее см.: Карапетов А.Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М., 2007. С. 318 - 375).

Используемый законодателем термин "ущерб" не стоит толковать отдельно от других положений п. 2 комментируемой статьи и воспринимать в качестве основного критерия существенности нарушения (см.: Гражданское право: Учеб. Т. 1 / Под ред. А.П. Сергеева. С. 872; Войник Э.Д. Существенное нарушение договора в гражданском законодательстве России // Арбитражные споры. 2006. N 2. С. 101 - 103). Убытки могут отсутствовать или быть ничтожно малы, но при этом кредитор в значительной степени лишится того, на что был вправе рассчитывать по договору. Поэтому под ущербом в данном случае следует понимать любые негативные последствия, возникающие в связи с нарушением договора, включая не только имущественные потери, но и ущемление неимущественных интересов потерпевшего.

5. В отдельных случаях законом могут быть предусмотрены иные, чем указанные в п. 2 комментируемой статьи, критерии существенности нарушения (см., например, п. 2 ст. 475 ГК).

6. Бремя доказывания существенного характера нарушения лежит на истце.

7. В отдельных случаях законом или соглашением сторон то или иное нарушение может быть заранее объявлено существенным (см., например, п. п. 2, 3 ст. 523 ГК). Подобное положение следует рассматривать как способ перераспределения бремени доказывания. Соответственно, в этой ситуации уже ответчик должен доказать отсутствие в допущенном нарушении признаков, установленных в п. 2 комментируемой статьи.

8. Судебная практика зачастую связывает возможность расторжения договора не с самим фактом существенного нарушения договора контрагентом, а с его неустранением (п. 8 письма ВАС N 14) (подробнее см.: Практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации, части первой / Под ред. В.А. Белова. М., 2008. С. 1141 - 1143 (автор комментария - Р.А. Бевзенко)).

9. Существенное нарушение договора является общим основанием для расторжения любого договора. Правила комментируемой статьи всегда остаются "за скобками" и могут использоваться независимо от арсенала способов защиты, предусмотренных законом или договором относительно конкретного нарушения (см. п. 9 письма ВАС N 21).

10. Следует иметь в виду, что расторжение договора не выступает в качестве меры ответственности. Поэтому осуществление права на расторжение договора вследствие его существенного нарушения не зависит от субъективного отношения нарушителя к допущенному нарушению. Договор может расторгаться как в случаях, когда неисполнение или ненадлежащее исполнение влечет применение к должнику соответствующих мер ответственности, так и в случаях освобождения от ответственности. В первой из указанных ситуаций расторжение договора может сопровождаться взысканием убытков. При этом потерпевшая сторона вправе требовать возмещения убытков, как причиненных неисполнением (ненадлежащим исполнением) договорного обязательства (см. п. 1 ст. 393 ГК и коммент. к ней), так и причиненных расторжением договора (см. п. 5 ст. 453 ГК и коммент. к ней).

11. Помимо существенного нарушения, договор может быть расторгнут и в иных случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон. При этом основания такого расторжения могут и не быть связаны с какими-либо нарушениями договорных обязательств со стороны контрагента (см. п. 25 Письма ВАС N 66).

12. От расторжения договора следует отличать односторонний отказ от его исполнения (п. 3 комментируемой статьи). Последний представляет собой неюрисдикционный способ прекращения договорного обязательства и осуществляется волеизъявлением одной из сторон.

Односторонний отказ от исполнения договора представляет собой частный случай одностороннего отказа от исполнения обязательства (см. ст. 310 ГК и коммент. к ней). Поэтому правила п. 3 комментируемой статьи должны применяться с учетом общих положений ст. 310 ГК (подробнее см.: Соменков С.А. Расторжение договора в гражданском обороте: теория и практика. 2-е изд. М., 2005. С. 93 - 95; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: общие положения. М., 1998. С. 349).

Помимо прочего, это означает, что допустимые случаи одностороннего отказа от исполнения предпринимательского договора (обе стороны которого являются предпринимателями и данный договор связан для них с предпринимательской деятельностью) могут устанавливаться не только законом, но и соглашением сторон (см. ст. 310 ГК). В общегражданском договоре основания для одностороннего отказа от него могут быть предусмотрены исключительно законом.

Судебная практика по статье 450 ГК РФ

Определение Конституционного Суда РФ от 28.02.2017 N 430-О

1. Решением суда общей юрисдикции и дополнительным решением суда общей юрисдикции, оставленными без изменения вышестоящими судебными инстанциями, было отказано в удовлетворении требований гражданина В.П. Почегаева о расторжении договора купли-продажи квартиры, впоследствии проданной покупателем третьему лицу, возврате спорной квартиры истцу, возмещении убытков от инфляционных процессов, обязании покупателя квартиры оплатить содержание жилого помещения и коммунальные услуги, при этом требование истца о взыскании с покупателя квартиры процентов за пользование чужими денежными средствами было удовлетворено. Как указали суды, истец не представил доказательств причинения ему значительного, по смыслу пункта 2 статьи ГК Российской Федерации, ущерба, посчитав значительным неисполнение покупателем обязанности по оплате стоимости спорного жилого помещения.

Определение Конституционного Суда РФ от 20.04.2017 N 873-О

ПУНКТА 2 СТАТЬИ ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

Определение Конституционного Суда РФ от 18.07.2017 N 1639-О

Как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 6 октября 2015 года N 2317-О, федеральный законодатель, устанавливая правила, изложенные в пункте 22 статьи 3 Федерального закона "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" и применяемые к договорам аренды, заключенным до 1 января 2011 года, конкретизировал применительно к особенностям данного вида договоров требования пункта 2 статьи ГК Российской Федерации, согласно которому существенным признается нарушение договора одной из сторон, влекущее для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора. При этом стороны такого договора, которые при его заключении исходят из добросовестности поведения друг друга при выполнении взятых на себя по договору обязательств, несут связанные с недостижением ожидаемого экономического эффекта риски.

Определение Конституционного Суда РФ от 28.09.2017 N 1894-О

1. Решением суда общей юрисдикции, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, гражданину Т.Т. Бирюкбаеву было отказано в удовлетворении исковых требований к кредитной организации (банку), в том числе о приостановлении действия заключенного между истцом и ответчиком кредитного договора. Суды пришли к выводу о том, что приостановление действия указанного договора приведет к изменению его условий, что не соответствует статье ГК Российской Федерации.

Определение Конституционного Суда РФ от 27.02.2018 N 488-О

Кроме того, заявитель связывает нарушение своих прав, гарантированных статьями 2, 7 (части 1 и 2), 17 (часть 2), 18, 55 (часть 3), 120 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, с тем, что положения пунктов 1 и 2 статьи , пункта 2 статьи и пункта 3 статьи ГК Российской Федерации не были учтены судом при рассмотрении гражданского дела с его участием.

Определение Верховного Суда РФ от 28.03.2018 N 305-ЭС18-2580 по делу N А40-163033/2016

Суды первой и апелляционной инстанций, исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, в том числе акты проверки спорных объектов нежилого фонда, протокол об административном правонарушении, руководствуясь статьями , , , , , , , , , , , , , , Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), статьей 31 Федерального закона от 25.06.2002 N 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации", разъяснениями, приведенными в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N /22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", пришли к выводу об обоснованности иска.

Определение Верховного Суда РФ от 28.03.2018 N 304-ЭС18-2562 по делу N А45-1548/2017

Суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь статьями , , 381.1 , , , , , , , , Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, приведенными в пункте 8 информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.01.2002 N "Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой", пришел к выводу об обоснованности иска в части взыскания с предпринимателя 333 871 руб. неосновательного обогащения, исходя из следующего: договор аренды нежилого помещения прекратил свое действие по истечении трех месяцев с момента направления Обществом (арендатором) ответчику (арендодателю) предусмотренного условиями договора уведомления об одностороннем отказе от договора; в связи с прекращением договора у ответчика отсутствуют основания для удержания внесенного истцом обеспечительного платежа; в результате противоправных действий арендодателя Общество с 09.12.2016 было лишено возможности пользоваться арендованным имуществом в соответствии с его целевым назначением, следовательно, полученные от истца денежные средства в виде арендной платы за данный период являются неосновательным обогащением ответчика; предприниматель не представил доказательств того, что стороны достигли соглашения об увеличении арендной платы, предусмотренной пунктом 1.4 договора аренды.

Определение Верховного Суда РФ от 30.03.2018 N 310-ЭС18-1706 по делу N А84-2651/2017

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив, что объект (мачта связи), для эксплуатации которого земельный участок был передан в аренду обществу по спорному договору, находился во владении последнего на основании договора аренды имущественного комплекса от 06.08.2008, который решением Арбитражного суда города Севастополя от 12.10.2016 по делу N А84-2477/2016 был расторгнут, а имущество передано предприятию в безвозмездное пользование на основании распоряжения Правительства Севастополя, суд, руководствуясь статьей 23 Федерального конституционного закона от 21.03.2014 N 6-ФКЗ "О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов - Республики Крым и города федерального значения Севастополя", пунктом 2 статьи , статьями , Гражданского кодекса Российской Федерации, частью 12 статьи 3, частью 1 статьи 12.1 Закона Республики Крым от 31.07.2014 N 38-ЗРК "Об особенностях регулирования имущественных и земельных отношений на территории Республики Крым", статьей 3 Закона города Севастополя от 07.08.2014 N 56-ЗС "Об основах управления государственным имуществом города Севастополя", Закона города Севастополя от 25.07.2014 N 46-ЗС "Об особенностях регулирования имущественных и земельных отношений на территории города Севастополя", пришел к выводу, что у общества отсутствуют правовые основания пользования спорным земельным участком, на основании чего требования удовлетворил.

Определение Верховного Суда РФ от 30.03.2018 N 309-ЭС18-1686 по делу N А60-3879/2017

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, придя к выводу, что позиции прейскуранта по проверке на плотность фланцевых, резьбовых соединений и сварных стыков на газопроводе, проверке герметичности внутреннего газопровода (п. 1 - 7) обоснованно выделены в отдельные пункты, признав верным представленный истцом расчет стоимости технического обслуживания внутридомового газового оборудования при согласованных позициях, произведенный в соответствии с Методическими рекомендациями о правилах расчета стоимости технического обслуживания и ремонта внутридомового и внутриквартирного газового оборудования, утвержденными приказом Федеральной службы по тарифам России от 27.12.2013 N 269-э/8, суд, руководствуясь статьями , , , , Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 40 Правилами пользования газом в части обеспечения безопасности при использовании и содержании внутридомового и внутриквартирного газового оборудования при предоставлении коммунальной услуги по газоснабжению, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 14.05.2013 N 410, исковые требования удовлетворил.

Определение Верховного Суда РФ от 28.03.2018 N 310-ЭС18-2514 по делу N А54-5708/2016

Суды первой инстанции и апелляционной инстанций, исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, отклонив заявление истца о фальсификации доказательства (платежного поручения от 20.11.2013 N 50274) и о проведении экспертизы по делу, руководствуясь статьями , , , Гражданского кодекса Российской Федерации, приняв во внимание обстоятельства, установленные арбитражными судами при рассмотрении дела N А54-5998/2014, установив, что ответчик полностью исполнил обязанность по оплате истцу стоимости имущества, приобретенного по договору купли-продажи от 20.11.2013 N 2, пришли к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска.

Определение Конституционного Суда РФ от 27.02.2018 N 414-О

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Т.Н. Бубнова и Ю.Ю. Головкина оспаривают конституционность положений пункта 2 статьи , пункта 4 статьи и пункта 3 статьи ГК Российской Федерации.

По мнению заявителей, данные законоположения противоречат статьям 2, 15, 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1), 35 (части 2 и 3), 46 (часть 1), 55 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку в силу неопределенности содержащегося в пункте 2 статьи 450 названного Кодекса понятия "существенное нарушение договора" позволяют судам истолковывать и применять их неоднозначно и противоречиво и не гарантируют защиту интересов стороны по договору при существенном нарушении договора другой стороной.

Согласно российскому гражданскому законодательству существенное нарушение договора является основанием для одностороннего изменения или расторжения договора (пункт 2 статьи 450 ГК РФ). Если обратиться к системе способов защиты гражданских прав, установленных законодателем, можно прийти к выводу об использовании в данном случае такого способа защиты, как прекращение или изменение правоотношения (статья 12 ГК РФ).

Однако такое одностороннее изменение или расторжение договора идет в разрез с принципом свободы договора в силу отсутствия согласованности воли сторон. Там, где сталкиваются разнонаправленные воли, всегда есть потенциальная угроза нарушения интересов той или иной стороны. В этой ситуации грамотно изложенная правовая норма способна упорядочить отношения сторон и защитить интересы, поставленные под угрозу. Не всякое нарушение договора должно влечь столь серьезное последствие, как расторжение договора, а только такое, при котором становится очевидным неудовлетворение потребностей другой стороны, которыми она руководствовалась в момент заключения договора. В противном случае возникло бы противоречие основным экономическим законам и угроза дестабилизации оборота.

Определение ущерба и понятие лишение

В связи с этим законодатель вводит понятие существенности нарушения договора, формулируя существенное нарушение как «такое нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора» (статья 450 ГК РФ). Конструктивно данное положение является довольно «перегруженным» с точки зрения употребляемых терминов. Речь идет прежде всего об определении ущерба через понятие лишения. Если обратиться к буквальному толкованию слов, можно прийти к выводу, что такая формулировка указывает на два различных признака, необходимых для понятия существенного нарушения. Первый признак выражается в наличии у потерпевшей стороны ущерба, то есть потери, убытка, урона, который она понесла вследствие нарушения договора другой стороной. Таким образом, законодатель, по сути, отсылает нас к легальному определению убытков, данному в статье 15 ГК РФ. При этом следует отметить отсутствие указания на конкретную форму убытков, что дает основание полагать, что в смысл статьи 450 Кодекса включен ущерб и как реальный ущерб, и как упущенная выгода. С другой стороны, понятие «лишение» предполагает наличие противоправного поведения другой стороны, которое и стало причиной лишения; буквально - у потерпевшей стороны отняли то, на что она имела право рассчитывать. Однако при толковании этой формулировки возникают проблемы. Ведь очевидно, что лишиться можно лишь того, чем уже обладаешь. Представляется, что в данном случае законодатель исходит из того, что потерпевшая сторона лишается прежде всего не столько материального блага, сколько права, возникшего у нее из договора и представляющего для нее законный договорный интерес. Подобное буквальное толкование в доктрине гражданского права не является бесспорным. Судебная практика в этом вопросе заняла довольно жесткую противоположную позицию. Нарушение признается существенным только в случае доказанности возникновения убытков, причем учитывается не только сам факт наличия убытков, но и их размер. Так, по одному из дел Федеральный арбитражный суд Уральского округа отказал в удовлетворении иска о расторжении договора, обосновав это недоказанностью понесенных истцом убытков (постановление ФАС Уральского округа от 30.04.04 № Ф09P1178/04PГК). В другом деле Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа отказал в удовлетворении иска о расторжении договора в силу незначительного размера задолженности арендатора, несмотря на наличие предусмотренного договором основания расторжения. При этом в основу решения положены следующие доводы: «досрочное расторжение договора является крайней мерой за нарушение арендатором своих обязательств и применяется в случае неисполнения арендатором обязательства в разумный срок даже после направления ему предупреждения об этом. Как усматривается из материалов дела и установлено судом, к моменту рассмотрения дела ответчик погасил часть задолженности, а оставшаяся, равная 50 000 руб., меньше размера квартальной арендной платы, установленной пунктом 3.1 договора. С учетом изложенного нарушение арендатором обязательства может быть признано несущественным» (постановление ФАС СевероPЗападного округа от 23.06.04 № А56-34430/03).

Понятие значительности ущерба

Следующий вопрос возникает при толковании понятия «значительная степень лишения» для стороны. Понятие «значительность», бесспорно, относится к так называемым оценочным категориям в гражданском праве и требует подробного рассмотрения в свете судебной практики и доктрины. При определении значительности следует исходить из характера и объема того права, которого лишилась потерпевшая сторона. Из буквального смысла закона можно сделать два умозаключения на этот счет. Первое состоит в том, что сторона лишается именно того, на что она могла и должна была рассчитывать в связи с договором. И здесь следует подчеркнуть необходимость для судов непосредственно обращаться к текстам и содержанию договоров, применяя правила толкования, установленные в статье 431 ГК РФ. Объем прав и законных интересов должен определяться прежде всего договором. Договор в данном случае помогает определить верхнюю границу оправданных ожиданий потерпевшей стороны, в то время как нижняя граница всегда оказывается определенной в силу принципа диспозитивности, установленного в статье 421 ГК РФ. Названный принцип выражается в рассматриваемой ситуации в том, что при отсутствии в договоре условия, устанавливаемого законом в виде диспозитивной нормы, это условие тем не менее имплицитно существует в договоре, и, таким образом, его нарушение может привести к существенному нарушению договора (пункт 4, абзац второй, статьи 421 ГК РФ). Более того, закон устанавливает, что даже в случае отсутствия нормы неурегулированное условие договора определяется обычаями делового оборота, применимыми к отношениям сторон (пункт 4, абзац третий, статьи 421 ГК РФ). Таким образом, объем и характер права, на которые потерпевшая сторона могла рассчитывать, должны определяться исходя из положений всех вышеназванных источников и требуют в каждом случае детального и глубокого анализа договорных отношений и применимого законодательства. Второе умозаключение касается момента, в который должны формироваться законные ожидания потерпевшей стороны. Закон указывает здесь на момент заключения договора, но следует иметь в виду также и динамику гражданских правоотношений. В связи с этим несправедливо было бы ограничивать законный интерес сторон только теми условиями, которые были оговорены в момент заключения договора, если в последующем эти условия претерпели изменения. Причем речь может идти как об интересах потерпевшей, так и об интересах нарушившей стороны. Анализ легального определения позволяет выявить ряд признаков «существенного нарушения»: 1. Это разновидность нарушения договора как родового понятия; 2. Нарушение договора должно зависеть от воли нарушившей стороны либо риск нарушения должен лежать на нарушившей стороне; 3. Такое нарушение должно быть существенным. При этом существенность нарушения характеризуется:

наличием ущерба в виде лишения;
наличием причинно-следственной связи: нарушение ведет к причинению ущерба (убытков).

Характер лишения определяется, в свою очередь, через три критерия:

объем и характер права должны вытекать из договора;
расчет на право должен иметь место, как правило, в момент заключения договора;
значительность лишения в праве.

Вытекающую из статьи 450 ГК РФ схему нельзя назвать безупречной, в связи с чем целесообразно обратиться к источникам международного частного права, регулирующим сходные отношения. Такое расширение области исследования позволит выявить целый ряд дополнительных критериев, которые могут быть положены в основу дальнейшего усовершенствования нормы статьи 450 ГК РФ. При этом необходимо оценить каждый их них, поскольку использование этих критериев в международном праве само по себе не означает их бесспорную ценность.

ВЕНСКАЯ КОНВЕНЦИЯ О ДОГОВОРАХ МЕЖДУНАРОДНОЙ КУПЛИ "ПРОДАЖИ ТОВАРОВ

Прежде всего следует обратиться к нормам Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года (далее - Конвенция). Российское определение существенного нарушения было, по сути, заимствовано из данного акта. Однако даже беглый анализ статьи 25 Конвенции позволяет заметить, что отечественный законодатель использовал только часть предложенного определения. Статья 25 Конвенции звучит следующим образом: «Нарушение договора, допущенное одной стороной, является существенным, если оно влечет за собой такой вред для другой стороны, что последняя в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать на основании договора, за исключением случаев, когда нарушившая договор сторона не предвидела такого результата и разумное лицо, действующее в том же качестве при аналогичных обстоятельствах, не предвидело бы его» (выделено авт. - Э. В. ). Таким образом, создатели Конвенции значительно ограничивают пределы ответственности неисправной стороны за существенное нарушение договора категорией «предвидимости». При этом следует подчеркнуть ряд важных моментов, относящихся к этой категории. Во-первых, предвидимость должна быть установлена в отношении именно результата нарушения договора, а не самого нарушения. Иными словами, сторона могла не предвидеть нарушение договора, но должна была предвидеть гипотетический результат нарушения ею своих договорных обязательств. Указание на предвидимость обозначает установление разумных пределов для осуществления потерпевшей стороной своего права на расторжение договора и требования возмещения убытков. Сторона, нарушающая договор, может предвидеть только стандартные или адекватные, наиболее распространенные последствия конкретного вида нарушения исходя из обстоятельств конкретного дела и не обязана просчитывать все возможные экстраординарные исходы ситуации. Эта идея четко прослеживается во всей Конвенции и прежде всего в нормах об убытках, применение которых логически следует после применения нормы о расторжении договора. Речь идет о статье 74 Конвенции, где после определения убытков дается указание на то, что «такие убытки не могут превышать ущерба, который нарушившая договор сторона предвидела или должна была предвидеть в момент заключения договора как возможное последствие его нарушения, учитывая обстоятельства, о которых она в то время знала или должна была знать». Другой важный момент - это обращение к фигуре разумного лица. К неисправной стороне предъявляются требования как к разумному лицу в том же качестве при аналогичных обстоятельствах. Данный юридический прием является довольно распространенным и используется с целью снятия субъективного аспекта при оценке действий сторон договора. Для определения предвидимости необходимо оценить поведение неисправной стороны объективно и субъективно. Именно объективный подход с позиций разумного лица является наиболее значимым. Другими словами, предполагается, что нарушившая сторона была способна предвидеть последствия нарушения, если установлено, что она могла или должна была знать о таких последствиях. Но что происходит, когда нарушившая сторона имела специальное знание и, таким образом, могла предвидеть даже больше, чем обычное разумное лицо? Союз «и» делает возможным заключить, что такое специальное знание не может приниматься в расчет, позволяя нарушившей стороне избежать признания существенного нарушения, прикрываясь парадигмой разумного лица в том же качеств е при аналогичных обстоятельствах. С одной стороны, неисправная сторона не обязана выходить в предвидении за рамки разумного лица, но, с другой стороны, фактическое неразумное непредвидение результата нарушения не оправдывает ее. Следующий значимый момент в использовании критерия «предвидимости» - это момент предвидения. Статья 25 Конвенции не говорит о моменте, когда сторона должна предвидеть результат нарушения. С другой стороны, мы видим, что момент предвидения можно определить, используя статью 74 Конвенции, где размер возмещаемого ущерба не может превышать предвидимого на момент заключения договора. Отсюда можно заключить, что если составители Конвенции не уточнили момент предвидения, как это было сделано в вышеназванном случае, значит, время предвидения расширяется на весь срок с момента заключения договора вплоть до самого нарушения. Такой вывод подчеркивает волевой аспект нарушения договора, так как сторона действительно может предвидеть результат нарушения непосредственно перед самим нарушением и все же идет на это. Еще один вопрос, который необходимо обозначить в связи с обращением к Венской конвенции, - это вопрос о предвидении нарушения договора исправной стороной . В соответствии со статьей 72 Конвенции «если до установленной для исполнения договора даты становится ясно, что одна из сторон совершит существенное нарушение договора, другая сторона может заявить о его расторжении». Из содержания данной нормы с очевидностью следует, что Конвенция фактически предоставляет еще одно основание для одностороннего расторжения договора в связи с предполагаемым нарушением договора другой стороной. Такая позиция, с одной стороны, предоставляет стороне по договору возможность не ждать, когда другая сторона нарушит договор, а расторгнуть его, предотвратив убытки или сократив их, с другой - еще больше усложняет оценку существенного нарушения, которое еще фактически не имело место. И наконец, последний вопрос касается бремени доказывания. Именно на пострадавшую сторону ложится бремя доказывания, что она потерпела существенный ущерб, что в значительной степени лишилась того, на что была вправе рассчитывать по договору. Когда же ущерб и значительное лишение установлены, бремя доказывания перемещается на нарушившую сторону. «Чтобы успешно апеллировать к непредвидимости, нарушившая сторона должна доказать два обстоятельства: первое - что она совершенно не предвидела такое существенное лишение, причиненное нарушением, и второе - что любое разумное лицо на ее месте не предвидело бы его. Если нарушившая сторона сможет доказать это, то существенного нарушения не будет». Таким образом, на основании вышеизложенного предлагается использовать критерий «предвидимости» для разумного ограничения права на расторжение договора в случае его существенного нарушения. Это умозаключение, но только с позиции нарушившей стороны, подтверждается и мнением известного немецкогоюриста Roberta Kocha: «Кажется оправданным вывод о том, что только лишение или значительное лишение является тем, что делает нарушение существенным и что элемент предвидимости служит лишь для освобождения нарушившей стороны от ответственности за нарушение договора».

ПРИНЦИПЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ КОММЕРЧЕСКИХ ДОГОВОРОВ (ПРИНЦИПЫ УНИДРУА)

В отличие от Венской конвенции, Принципы УНИДРУА говорят о существенном «неисполнении» договора. Следует отметить, что «неисполнение» в данном случае выступает как синоним «нарушения». Принципы так же, как и Конвенция, различают существенное неисполнение и несущественное, не являющееся серьезным. Концепция существенного неисполнения, в общем, соответствует концепции существенного нарушения по Венской конвенции. Основное значение существенного неисполнения в обеих системах - наделение потерпевшей стороны правом на расторжение договора с последующим требованием о возмещении убытков. Согласно статье 7.3.1, устанавливающей право на прекращение договора, при определении существенности неисполнения обязательства во внимание должно быть, в частности, принято: 1. существенно ли неисполнение лишает потерпевшую сторону того, что она имела право ожидать в соответствии с договором, кроме случаев, когда другая сторона не предвидела и не могла разумно предвидеть такой результат; 2. имеет ли принципиальный характер с точки зрения договора строгое соблюдение неисполненного обязательства; 3. является ли неисполнение умышленным или это следствие по грубой небрежности; 4. дает ли неисполнение потерпевшей стороне основание считать, что она не может полагаться на будущее исполнение другой стороны; 5. понесет ли неисполнившая сторона несоразмерные потери в результате подготовки или осуществления исполнения, если договор будет прекращен. Каждый из этих критериев является сам по себе значимым и требует оценки существенности неисполнения обязательства с обращением ко всем обстоятельствам конкретного дела. Первый критерий, по сути, был уже проанализирован ранее, так как повторяет идею Венской конвенции. Второй критерий обращает внимание не на действительную тяжесть неисполнения, а на характер договорного обязательства, строгое исполнение которого может иметь принципиальный характер. А. С. Комаров подчеркивает, что такие обязательства строгого соблюдения не являются чем-то необычным в коммерческих договорах9. Данная позиция снова возвращает нас к вопросу признания существенным нарушением лишение в праве, а не фактическое лишение материального блага. Иностранные комментарии Принципов УНИДРУА подтверждают целесообразность использования данного критерия. Так, Сhengwei Liu в своей работе, посвященной средствам защиты при неисполнении договорных обязательств, указывает, что «лишение в значительной степени состоит в отсутствии и утрате права стороны иметь в распоряжении или иметь возможность обладать тем благом, которое причитается ей по договору. При этом ожидания потерпевшей стороны должны быть видны из договора». Другой автор11 ссылается на точку зрения Van der Velden,а, который предлагает использовать трактовку «лишения», данную в Своде римских законов (Corpus Juris Secundum), а именно «лишение не обязательно должно быть действительным и не обязательно должно влечь реальный ущерб, но означает лишение в праве, отличное от фактического лишения и определяемое через отказ от исполнения того, что сторона должна получить по договору, или осуществление того, что сторона не имела права делать по договору». Примером использования данного формального критерия является неисполнение договорного обязательства в срок, предусмотренный договором, независимо от фактически причиненного ущерба от неисполнения обязательства в надлежащий срок. Один из самых известных юристов в области международного частного права Peter Schlechtriem в своем комментарии к Венской конвенции отметил, что «когда точная дата поставки устанавливается соглашением, неисполнение поставки товаров в срок в соответствии с условиями договора ведет к нарушению основанного на договоре интереса в принятии поставки в определенное время, которое является таким существенным, что договор может быть расторгнут независимо от наличия реального ущерба в результате задержки поставки». Третий критерий, предложенный Принципами УНИДРУА (является ли неисполнение умышленным или это следствие грубой небрежности), указывает на необходимость определить форму вины нарушившей стороны. Для существенного нарушения может иметь определенное значение умышленное неисполнение. В Венской конвенции нет аналогичной нормы. В соответствии с вышеизложенным критерием, «даже если неисполнение само по себе является несущественным и его последствия не лишают сторону в значительной степени того, на что она была вправе рассчитывать, такое неисполнение может быть признано существенным при установлении умысла. Это дает пострадавшей стороне основание полагать, что она не может рассчитывать на исполнение обязательств стороной в будущем». «Намерение нарушить договор может приниматься в расчет только в случае, когда умышленное или небрежное поведение стороны создает неуверенность в будущем исполнении договора стороной». Таким образом, данный критерий играет роль факультативного и должен приниматься в расчет только в определенных выше случаях. Четвертый критерий (отсутствие надежды на будущее исполнение) имеет значение, если, например, сторона должна осуществить исполнение по частям и ясно, что недостаток, обнаруженный в уже исполненной части, будет повторяться во всех остальных. Тогда потерпевшая сторона может прекратить договор, даже если дефекты в ранее исполненных частях по своему характеру не были достаточными для прекращения договора. Последний, пятый, критерий (несоразмерные потери в результате подготовки или осуществления исполнения, если договор будет прекращен) не имеет прямого отношения к определению существенного нарушения. Этот подход имеет целью ограничение использования права на расторжение договора, а не определение существенного нарушения. Другими словами, он «ограничивает возможность использования такого средства защиты, как расторжение договора, несмотря на наличие существенного нарушения, не отрицая при этом существенность нарушения». Кроме изложенных выше критериев определения существенного нарушения интерес представляет также статья 7.1.4 Принципов УНИДРУА, регламентирующая случай «излечимого» исполнения. Речь идет о возможности исправления и, таким образом, избежания применения другой стороной права на расторжение договора при соблюдении определенных условий: «Неисполнившая сторона может за свой счет исправить любое неисполнение, при условии, что:

она без неоправданной задержки уведомит о предлагаемом способе и времени исправления;
исправление соответствует данным обстоятельствам;
потерпевшая сторона не имеет законного интереса отказаться от исправления;
исправление осуществляется незамедлительно».

Рассмотрение «излечимости» как ограничивающего фактора при определении существенного нарушения допустимо, только если нарушившая сторона будет доказывать, когда исправление нарушения реально возможно, что она желает исправить недостатки и потерпевшая сторона не лишается в значительной степени того, на что была вправе рассчитывать на основании договора. Данное правило в полной мере подтверждает определяющее значение принципа святости или предпочтительности исполнения договора. Robert Koch полагает, что «разумно использовать критерий, изложенный в статье 7.1.4 Принципов УНИДРУА для отрицания факта существенного нарушения, когда все требования соблюдены. Во избежание теоретических и практических трудностей в отношениях сторон такое право на исправление должно прекращаться уведомлением о расторжении договора». Необходимо отметить, что данный подход нашел своеобразное отражение в отечественной судебной практике. В частности, информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 05.05.97 № 14 «Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением, изменением и расторжением договоров» содержит следующее разъяснение в отношении договора аренды: «Требование о расторжении договора аренды не подлежит удовлетворению, если в разумный срок устранены нарушения, послужившие основанием для обращения в арбитражный суд». Хотя в данном случае речь идет об исправлении на момент обращения в суд, а не о возможном будущем исправлении. Тем не менее логика остается той же.

ПРИНЦИПЫ ЕВРОПЕЙСКОГО КОНТРАКТНОГО ПРАВА

В соответствии со статьей 8:103 Принципов выделяется три основных критерия для определения существенного нарушения. Неисполнение обязательства является серьезным для контракта, если:

сущностью контракта является строгое исполнение обязательств, или
неисполнение существенно лишает потерпевшую сторону того, что она имела право ожидать по контракту, если только другая сторона предвидела и имела основания предвидеть такой результат, или
неисполнение является намеренным и дает основания пострадавшей стороне считать, что она не может полагаться на дальнейшее исполнение другой стороной своих обязательств.

Статья 8:105 Принципов так же, как и Венская конвенция, допускает ситуацию так называемого предвидимого неисполнения, когда неисполнение еще не произошло, однако участнику контракта до начала исполнения последнего другой стороной стало очевидно, что действия контрагента повлекут существенное неисполнение. В таком случае исправная сторона может потребовать адекватного страхования должного исполнения, и если такое страхование не произведено в течение разумного срока, то сторона, требующая этого, может прекратить контракт, если продолжает обоснованно полагать, что последует существенное неисполнение контракта другой стороной. Таким образом, можно заметить, что положения Принципов Европейского контрактного права о существенном нарушении договора, в общем, следуют логике статьи 25 Венской конвенции, хотя терминология несколько различна. Очевидно, что в пунктах (а) и (в) статьи 8:103 были учтены также доктринальная и судебная позиции по данному вопросу. Итак, анализ законодательства, доктрины и судебной практики показывает, что легальное определение существенного нарушения не является совершенным, так как:

оценочное понятие существенности определяется через другое оценочное понятие «значительность»;
не очевиден вопрос о том, что включает в себя понятие ущерба;
спорным является вопрос о том, что понимается под лишением: лишение в праве или материальные потери пострадавшей стороны;
неясно, чем могут быть ограничены ожидания стороны;
не уточнено, когда должны формироваться эти ожидания и возможно ли их изменение при последующем изменении договора.

На сегодняшний день судебная практика идет по пути признания нарушения существенным только в случае, когда такое нарушение влечет значительные убытки и является очевидным для любого лица. Представляется, что, если бы законодатель хотел ограничить понятие «существенное нарушение» только такими случаями, это было бы четко отражено в законе. Но слишком расплывчатая формулировка закона заставляет суды идти по проверенному пути. Внесение корректив и дополнительных критериев привело бы к тому, что норма стала бы действительно «работать» по назначению. Проведенный анализ международного законодательства и доктрины позволяет выделить дополнительные критерии, которые могут быть применены отечественным законодателем. Представляется, что их использование позволит с большей степенью уверенности судить о наличии либо отсутствии существенного нарушения и, таким образом, сделает судебную практику менее консервативной и одновременно более единообразной. Э. Д. Войник, юрист

Просмотров